Сергей Бурдыгин - Повесть о пятой лавочке. Рассказы о нас

А тут – одно к одному: заболел Яшка – младший, помыкались с ним вдосталь, походили по врачам да знахарям, потом Генка – старший чуть в тюрьму не угодил. В довершение всего и Ленкина контора зарплату научилась задерживать.

Короче говоря, денег в доме не стало.

Сначала из холодильника исчезла колбаса, потом – сметана, мясо хорошее. Покупали все больше суповые наборы-обрезки, да макароны с дешевыми крупами. На дачу – и ту стали ездить реже, на автобус тоже с копейками в кармане не сядешь, тем более всей семьей.

Правда, Борис дачу не бросал, как Ленка ни ныла. Не было денег – шел пешком: три километра – не в тягость. Приходил, копался на грядках, поливал, полол – тут и отвлекался от мыслей тягостных. Есть еще живое, растет, тянется.

Отвлекался…

На Ленкин день рождения принес он ей с дачи букет цветов. Принес, поздравил, а она, наивная, все подарка ждала, все на чудо надеялась. Не дождалась, посмотрела на мужа грустно, к столу пригласила. А за столом – тоже не Бог весть что: сельдь под шубой, картошка с котлетами. Выпили. Ленка бокал осушила, да и бросила:

– Не мужик ты, Боря. Во всех отношениях. И я даже не о сегодняшнем дне говорю. Ты вроде и по профессии – инженер по технике. Только техники такой давно нет – безопасности! А в другой ты не разбираешься.

И как-то быстро все у них кончилось.

После развода Борис вернулся к матери, но и там несладко жилось: на одну пенсию вдвоем не раскатаешься. Пробовал Рыжиков найти работу, но все как-то не ладилось, везде обещаниями кормили, а то и просто кидали: попашешь на них с месяц, а там тебе и говорят: «Не подошли вы нам, товарищ».

И все. Права, наверное, была Ленка.

Одно спасение, одна отрада оставалась – дача. Приходил сюда Борис, оглядывал свои грядки, здоровался с соседом – Кузьмою Сергеевичем, и работал себе потихоньку.

Вроде как и у него есть занятие. И он нужен. Но это только – до осени. До первого снега. А там – что?

Однажды в поисках работы обратился Рыжиков за помощью к председателю товарищества Антону Ивановичу. Когда-то, недолго правда, Корытин у них на автобазе парторгом работал. Может, и сейчас посоветует чего.

Антон Иванович Бориса, конечно, не вспомнил. Но помочь обещал:

– Чем могу, знаете ли… А дачка-то у вас где? Рядом с Томилиным, кажется?

Рядом с Томилиным, да уж. И вот теперь, когда придя на участок, услышал Рыжиков о разыгравшейся там трагедии, стало ему от осени и от жизни еще тревожнее.

Бывает такое у человека: найдет он себе заветный уголок на земле, откуда невзгод и слякоти бытия, вроде, не видно, найдет, и прячется там в трудные минуты, успокаивая душу. И хорошо, покойно там душе. И кажется, что никогда сюда не войдет ничего плохого, суетного.

Но оно появляется, приходит. От жизни не спрятаться.

На улице дворник ругался с водителем неказистого «Москвичка», которого неизвестно каким ветром занесло к городской администрации. «Москвичков» -то этих и на всем земном шаре, наверное, с пяток осталось, а вот поди ж ты – именно сюда ему понадобилось. Дворник знал, на кого нападать и зачем – махал руками, даже метлой грозил – видимо, прогонял. А водитель – долговязый, длинный, в болотного цвета обветшалом плаще (тоже раритет), суетно оправдывался, а, может, спрашивал чего-то.

Зря спрашивал. Михалыч – он знает, кому отвечать, а кого послать подальше.

Игорь Павлович отошел от окна, улыбнулся. В их семье первым был даже не «Москвичок» – мотоцикл «Иж-Юпитер» с коляской. Благо, жили на окраине города – можно было и на рыбалку ездить, и за картошкой по селам. В сам город отец выбираться на мотоцикле не любил, стеснялся, наверное.

Резкий телефонный звонок нарушил тишину. Ну вот, кто-то еще с утра пораньше на работу явился. Ладно, ему, Карпову, не спать положено – мэр города все-таки. А это, интересно кто? Уж наверняка не водитель «Москвичка» с жалобой на дворника.

Ранние утренние звонки Игорь Павлович не жаловал, радостного в них, как правило, было мало, обычно за ночь что-нибудь нехорошее в городе случалось, будто стоило ему, хозяину, сомкнуть глаза, и гадость всякая тут же пробуждалась.

– Палыч! – раздалось в трубке, – тут у рынка опять хрень намечается.

Так с мэром мог разговаривать только один человек – Славка Логинов, отчаянный и верный друг детства, а нынче – начальник городской милиции.

– Что за хрень? – в тон Славке ответил мэр, немного даже этому радуясь – не с каждым вот так просто отведешь душу.

– Да они опять дорогу перекрывать собираются.