Татьяна Полуянова - Весь мир – к твоим ногам. Рассказы

– А кто ещё будет?

– Не знаю, я тебе первой предложил… У тебя лыжи есть?

– Есть, только я на них не очень… кое-как зачёт по физкультуре сдала.

– Но ведь сдала? Вот и славно… Потом обговорим подробности, а пока начинай сушить сухари! – поспешил убежать Сергей, пока Надя не передумала.

Друзья, которых он тоже позвал, от похода отказались. У всех уже давно были свои планы, которые они менять не собирались. У Димки на уме – новая картина, у других… Но Сергей особо не расстроился, наоборот, обрадовался возможности побыть с Надюшей наедине. Самой девушке решил об этом пока не говорить. О том, что они едут вдвоём, Надя узнала только в электричке. Она поморгала пушистыми ресницами, потом достала огромный пакет с пирожками и сказала:

– Жалко! Я на всех пекла. Ешь теперь за троих!

Сергей не заставил себя долго упрашивать.

Они ели пирожки, весело болтали обо всём и ни о чём, постепенно узнавая друг друга. Стараясь понравиться девушке, Сергей рассказывал смешные истории, какие обычно случаются в походах. Надюша слушала, широко распахнув глаза, и заразительно смеялась. К концу поездки Сергей был окончательно влюблён, и его сердце пело: девушка смотрела на него с интересом и восхищением!

В Лужбе вышли из электрички. Сергей помог надеть рюкзак, застегнул крепление на лыжах.

– Нам – туда, – показал он на горы на другом берегу Томи.

– Ой! Я никогда не видела столько снега! И неба! Кругом только белое и голубое! – восторгалась Надя. – А почему мы идём на Малый Зуб, а не на… Большой, например?

– Ну, начинать надо с малого, – улыбнулся Сергей.

Белого было больше, чем голубого: серебристо-белым покрывалом снег укутал промёрзшую реку и притихшую тайгу, завернул в лохматые коконы тёмные пихты, спрятал под шапками вершины Зубьев. Бледная голубизна неба выглядела лишь одним из оттенков белого.

– Я же говорила тебе, что я на лыжах не очень… – виновато говорила Надя, когда он снова вытаскивал её из рыхлого сугроба, отряхивал от снега, застёгивал крепления.

– Ничего, научишься! – подбадривал Сергей, – это в гору надо елочкой, а с горы просто катись. Это же здорово – с ветерком! И быстрее намного…

– Не… катиться страшно! – дрожали пушистые ресницы, на которых таяли, готовые пролиться весенними ручьями, снежинки, – да ещё рюкзак в спину толкает!

– Ну, притормаживай немного, только лыжами, плугом, а не пятой точкой!

Хорошо, что они шли вверх, и тормозить приходилось нечасто – только на спусках с водоразделов. Надин рюкзак Серёга разгрузил, забрав себе треть груза. Но уже после обеда стало ясно, что к ночи до избы они не дойдут.

– Будем рыть пещеру! – бодро сказал Сергей.

– Как это? Мы что, будем ночевать прямо здесь, в снегу? – ужаснулась Надя.

– Ну, да! Ты ведь ещё ни разу в пещере не жила? Все твои подружки обзавидуются!

– Но ведь мы замёрзнем! – Надя, казалось, готова вот-вот разреветься.

– Медведи всю зиму в берлоге спят и не замерзают, а нам всего одну ночку переночевать! Бери лопатку, а я миской буду снег выгребать.

Чудная у Сергея лопатка: маленькая, иссверленная дырочками – чтобы легче была, а снега цепляет много. Вскоре в толще сугроба стала прорисовываться пещера: три снежных ступени вниз, потом узкий вход, а внутри низенькая – чтобы только сидеть или лежать – комнатка. Сергей притащил и накидал на снежный пол лапника, постелил полиэтилен, потом раскатал туристские коврики, бросил на них спальники.

– Ну, вот и всё! – подмигнул он. – Сейчас сварим блёвчик и баиньки!

– Блёвчик? Что это? – поразилась Надя.

– Эх ты, походница! Не знаешь разве – супчик это, сублимированный!

Уже по темноте развели костёр. Сергей засыпал пакет в плоский котелок – боб, где уже томилась картошечка, выложил тушёнку, потрусил приправками. От блёвчика пахло дымом и нездешними пряностями, а когда Сергей в каждую миску всыпал по горсти сухариков – вот для чего нужно было сушить хлеб крошечными кубиками – получилось божественно!

Попили чаю и залезли в пещеру. Сергей заткнул рюкзаками вход. Повернулся к Наде, приблизил лицо и просунул руку к ней в спальник. Девушка вздрогнула и прошептала:

– Не надо, Сережа.

Он неохотно вытащил руку, медленно застегнул мешок до самого её подбородка, застегнулся сам и задул свечку, стоящую в углублении снежной стенки.

В темноте Наде стало страшновато, тревожила толща снега прямо над ними. Будоражил непривычный запах хвои и свечки. Но вскоре усталость взяла своё: прижавшись к Серёжиной спине, девушка пригрелась и уснула.