Владимир Дулга: Хубара. Сирийский дневник. Мятеж

В день Володиного приезда, первыми гостями в его новой, холостяцкой квартире были бывшие соседи – Николай и Жанна. В качестве маленького подарка, сердобольная соседка принесла только что сваренный борщ, какую-то мелкую посуду – солонки, перечницы, крохотные, на арабский манер, кофейные чашечки и раскрывающиеся ложечки-трубочки, для употребления знаменитого чая «Мате». Все эти вещи не входили в обязательный набор столовой посуды, представляемой местной стороной. Они накапливались не одним поколением прошлых хозяек квартир и кухонь. Люди, отслужив своё, уезжали, а вещи, как добрая память о них, доставались новым хозяевам.

Как в былые времена, вместе поужинали, обсуждая новые заботы и старые проблемы. Мужчины поговорили о последних событиях в Ливане, где обстановка вновь изменилась.

18 июля израильские войска, вероломно нарушив условия перемирия, обрушили огневые удары по позициям сирийских войск. Израильтяне предпринимали одну попытку за другой, с целью прорыва обороны сирийцев в долине Бекаа, но так и не смогли сломить сопротивление обороняющихся. Наученные предыдущим горьким опытом, арабские командиры хотя и неохотно, но всё же неплохо оборудовали позиции в инженерном отношении. Что в значительной степени способствовало сохранению техники, вооружения и личного состава.

Получив опыт в прошедших боях, экипажи почувствовали уверенность в себе и в боевой технике.

События, происходившие южнее, в районе Бейрута, в будни солдат и офицеров бригады особых изменений не внесли. Изредка прилетали израильские самолёты, но сирийские позиции не бомбили, а в щепки разносили дома и сараи далеко в тылу. Как сообщало радио Тель-Авива – «наносили удары по лагерям палестинских боевиков на севере Ливана». Понесшие большие потери сирийские средства противоздушной обороны, выполняя условия перемирия, огонь не открывали

Бригада Симонова по-прежнему занимала район во втором эшелоне обороняющихся войск. Кроме дежурных средств противоздушной обороны и подразделений боевого охранения, остальная часть бригады жила почти такой же жизнью, как и в пункте постоянной дислокации в Сирии. Изредка командование принимало решение, и часть личного состава бригады уезжала на ночь в увольнение – домой. Такое радостное событие называлось «мобит». Из Сирии в тыл обороны бригады приезжали громадные зелёные автобусы «МАН», под радостные крики отъезжающих и завистливые вздохи остающихся, счастливчики до утра отправлялись к семьям. Для Симонова это казалось странным.

Володя, как и требовал Боевой устав, считал, что – «война, есть наивысшее напряжение всех духовных, моральных и физических сил для достижения полной победы над врагом!» Так или примерно так! Чуть-чуть по-другому это трактовало и учебное пособие – «Партийно-политическая работа в Советской армии и Военно-морском флоте», с иронией воспринимаемое в вооружённых силах. Поскольку армия была другая – сирийская, Симонов решил всё же поговорить на эту тему с начальником штаба бригады полковником Джумой.

События последних дней сблизили офицеров. Мухаммад Джума, так было полное имя начальника штаба, часто приглашал Володю в гости к своему штабному БТР на чай. Он был непревзойдённым мастером приготовления этого напитка. Симонов никогда не был «чаехлёбом», но от чая Джумы невозможно было отказаться. Это был букет вкусовых ощущений, наслаждений и запахов!

На вопрос Володи по поводу увольнения, Мухаммад, смеясь, прихлёбывая горячий чай, ответил:

– Согласно Корана – главной книге мусульман, мужчина может жить без воды – неделю; без еды – месяц; без женщины – максимум, три дня! А потом он становится задумчивым и неуправляемым – все мысли его обращены к женщине! Зачем нужен такой солдат? Пускай едет – отдохнёт!

Но так, как Джума знал по-русски единственную фразу – «Как дела?» А Симонов не на много больше, то разговор проходил с помощью мимики, жестов, и посуды. Володя не понял и доброй половины изображаемого начальником штаба. Хотя уже слышал нечто подобное в первые дни по приезду в Сирию, от неунывающего полковника Глебова. К этой теме они с Джумой вернутся гораздо позже, когда Симонов научится сносно изъясняться. А пока он чётко понял – как же надо не любить своих собственных граждан, чтобы на несколько лет отправлять их в длительные командировки без жён, за тысячи вёрст, в чужую страну. Такие люди были в коллективе «хубары», специалисты по технике и вооружению, последнее время, прибывали на два года без жён. И это в страну, где вообще не существует понятия – «общественное питание и столовая», где нет прачечных и Домов быта, где даже за один взгляд в сторону чужой, арабской женщины, могут, попросту, зарезать.