Вера Мосова - Монологи бездомного кота

© Вера Мосова, 2017

Художник Мария Лебедева

ISBN 978-5-4483-4659-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Привет, друзья! Я кот по имени Пушок. Это мое временное имя. Или кличка? Вообще, у меня их много, этих самых имён-кличек. В каком дворе ни поселюсь, везде меня кликают по-новому. Вот с именем Пушок я прожил дольше всего. А до того был я Васька, Тишка, Рыжик, а одна девчонка назвала меня Спайдермен. Это потому, что я по стене дома могу легко вскарабкаться до самой крыши.

Вообще-то я бездомный кот, а раз без дома, значит, и без имени. Но не могу же я жить совсем на улице, поэтому хожу по разным дворам. Где не выгонят, там и поживу, а если еще неплохо покормят, то я и вовсе услужить готов: могу помурлыкать, поласкаться к хозяевам, даже мышку могу принести им в знак благодарности.

Так я и поселился во дворе у дачников. Весёленькая такая семейка! Главный там – Дед. Он меня сразу приветил, на руки взял, по шёрстке погладил, поговорил со мной ласково, так что я понял: остаюсь! Бабка тоже ничего оказалась, колбаской меня угощала, супчика наливала, кашки подкладывала. А что я, глупый что ли, после колбаски кашку кушать? Нет уж, вы мне мяска дайте или рыбки, тогда я буду вам самым верным питомцем, даже преданней собаки. Ради лакомства могу и на задних лапках постоять.

В общем, приняли меня в эту семью. А куда им было деваться? Поселился и живу! Вот только дети там вредные оказались – гоняли меня с веранды, как будто я им что плохое сделал. Ну, подумаешь, стянул сосиску со стола, так что теперь – побить меня за это? Но потом и они ко мне привыкли, подкармливать стали. Парнишку я про себя назвал Крендель, уж больно он покапризничать любил. Никогда не знаешь, чего от него ожидать: то ли погладить тебя хочет, то ли шлёпнуть по макушке. Но однажды он даже рыбку мне дал, которую они с Дедом в речке поймали. А я давно свежей рыбкой не лакомился. Правда, очень уж она маленькая оказалась. Но и на том спасибо. А девчонка там такая смешная, маленькая совсем, но шустрая, и имя у неё чудно́е – Фефочка, а еще – Козадраная. Это Папа так её называл. Я про Папу ещё не сказал? Так вот, там ещё и Папа жил. Ничего так, тоже неплохой человек, только дымил все время, аж чихать хотелось от этого дыма. У людей это называется «курил». Выйдет он вечерком или ночью покурить, идет себе по тропинке, а я затаюсь в кустах или в траве, в темноте меня не видно, а потом ка-а-ак выскочу и хвать его за ногу! Вот веселуха! Он вскрикивает, подскакивает, а я обратно в кусты! Пусть он без меня порадуется моему приколу! Я же скромный кот, отсижусь по-тихому в кустах.

По ночам я работал сторожем на той даче. Это я сам себе такую работу придумал. Все в дом уйдут, свет погасят, а я свернусь клубочком на диванчике и сторожу, охраняю их покой. А ночью много желающих полакомиться за чужой счет! Ну, птицы – это ладно, их шугнуть – не проблема. А вот соседские коты! Главный мой враг – сосед Микас. Он кот городской, квартирный, упитанный. В деревне только летом живет. С ним мы схватывались не на жизнь, а на смерть! После наших драчек оба ходили ободранные. А нечего лезть на нашу веранду, когда у тебя есть свои законные хозяева! Ещё кошка Муська часто захаживала. Но бить её как-то несолидно, дама все-таки. В общем, я её не трогал, даже тарелку свою облизать позволял. А то она вечно голодная, всегда рада и супчику, и кашке.

Вот однажды ночью, когда хозяева уже уснули, лежу я на своем диванчике и вдруг слышу: «топ-топ, топ-топ». Затаился я, а там опять: «топ-топ, топ-топ-топ». Кто это смеет топать возле моей веранды? Слезаю потихоньку со своей лежанки, медленно сползаю с крылечка и вижу, как что-то круглое топчется по двору. Я затаился, приготовился к своему коронному прыжку да ка-а-а-ак брошусь на него!

– Ой-ёй-ёй-йёшеньки! – взвыл я от дикой боли. И хотел было уже с позором отступить обратно на диванчик, но любопытство взяло верх. Посмотрел я отважно на врага своего. Оказалось, что это ёжик топал к моей кормушке, думал, там молочко для него налито. Ему в деревне многие на ночь молочко в блюдечко наливают, он и ходит по дворам, лакомится. Обидно мне стало за лапы свои пораненные да за нос поцарапанный. Хотел я его проучить, да не тут-то было: свернулся он, супостат, комочком, иголки растопырил – обороняется вражина! Да-а-а, с ежом воевать – это вам не на Папину ногу прыгать! Выгнул я спинку, шёрстку встряхнул, хвостом сердито взмахнул и гордо пошёл на свою лежанку.