Вера Мосова: Монологи бездомного кота

С тех пор, сами понимаете, прежде чем на кого-то прыгнуть, смотрю внимательно – не ёжик ли это?

Летом жара стояла страшная. Я уж и не знал, куда от неё деваться. Под одним кустом полежу, под другой перейду – нигде от этой жары укрыться невозможно.

– Прямо Африка какая-то! – говорит Бабка и снимает с себя верхнюю шкурку.

Вообще, эти люди так интересно устроены: у них шкурок много, они их то надевают, то снимают. А у меня всего одна! И теплая, пушистая. Не зря же Дед меня Пушком назвал! Но, увы, она не снимается. Что такое Африка, я, честно говоря, не совсем понял, но уяснил, что снятие шкурок и эта самая Африка как-то связаны между собой.

Нашел я на огороде одно прохладное местечко – душ. Забьюсь в самый уголок, пол там прохладный, штора от солнышка закрывает. Лежу себе, отдыхаю от жары. А по шторе этой рыбы огромные плавают, дельфины называются. Задремал я, и вижу, как Крендель идет ко мне с большой тарелкой в руках, а на ней такой жирный дельфин трепыхается. И потекли у меня слюнки прямо на лапы. Крендель всё идет, а слюни всё текут… И не только на лапы, прямо на макушку капают, по спинке разливаются. Что это? Подскочил я, а вокруг меня водопад какой-то! И Папа рядом стоит под этим водопадом, покрякивает от удовольствия, пофыркивает! Не помню, как я выскочил оттуда, как сиганул через весь огород.

– Ой, Деда, смотри, Пушок душ принимал, какой он тоненький стал! – громко кричит Крендель.

– И впрямь отощал слегка! Просто крыса облезлая! – добавляет Бабка весело.

Нашла, над чем смеяться! Мне же не до смеха! Такой конфуз!

Пулей залетаю на веранду. Вот он, мой любимый диванчик, а на нем Фефочка сидит, банан жует. Встряхнулся я, как полагается. Брызги во все стороны. Девчонка смеётся – ей понравилось! Всё лицо каплями покрылось, а она счастлива. Чему радуется, дурочка? Стала банан мне в рот совать. Вот глупая девчонка! Обезьяна я вам, что ли?! И вообще, я пережил тяжелый стресс, отстаньте все от меня. Мне сейчас дополнительная порция колбаски полагается!

– Бедный ты наш, несчастный, – слышу я голос Бабки, – давай-ка я тебя колбаской угощу!

Вот это кстати! Кажется, Бабка уже научилась читать мои мысли, это хорошо. Скоро я до всех вас доберусь! Дед сразу ручным стал – только увидит меня, тут же на руки берет. Вот так потихоньку я вас всех и приручу!

Вечером всё семейство отправилось на речку. Речка – это когда много-много воды, только я не люблю туда ходить. Однажды слышал, как Папа говорил:

– Помнишь, Маманька, – он почему-то Бабку иногда зовет Маманькой, – как мы Барсика на Ленёвке купали? Он плавал у нас! Только после этого к пруду идти не хотел: царапался, громко мяукал и вырывался из рук.

Так это значит, они кота плавать заставляли? Вот изверги!

– Пушок, пошли с нами! – кричит Крендель.

Я растерялся. Вроде и приятно, что помнят обо мне, с собой зовут. Значит, нужен я им. А вдруг это опасно? Вдруг им захочется и меня искупать? И буду я, как тот Барсик, мокрой крысой на берег вылезать. Если еще в живых останусь, не утону в этой самой реке. Хватит с меня и душа! К тому же я и плавать-то не умею. А может, умею? Я ж еще ни разу не пробовал. Только пробовать почему-то совсем не хочется.

Вот поснимали все свои шкурки (видимо, опять Африка настала), надули большой матрас, Крендель облачился в надувную шкурку ярко-желтого цвета (спасжилет называется), и пошли они купаться. А чего же я один буду во дворе скучать? Тоскливо как-то стало, когда все вышли и стали ворота на замок запирать. Пошёл потихоньку за ними! Весело и дружно, с шутками и прибаутками все идут под горку к речке. Я скромно шагаю сзади…

– Пушок, ты будешь плавать с нами? – спрашивает Крендель.

Началось! Теперь точно плавать заставят! Если сейчас поверну обратно, подумают, что я трус. Обидно будет. Что бы такое придумать?

Ура! Бабочка! Прыг за ней! Вправо, ещё вправо! А теперь назад! Назад! Домой! Щель в заборе, любимый дворик, диванчик на веранде. Хоть посплю, пока никого нет. В тишине и покое!