Татьяна Краснова - Марина. Серия «Знакомые лица»

Компания поравнялась с деревом, и, хотя незнакомец уже не только не прятался, а весь подался вперед, прошла мимо, ничего не заметив – один из них что-то говорил, может быть, даже читал стихи, а остальные слушали. Та, что шла в середине, опять засмеялась, а ее светлые кудри на солнце стали золотистыми, и наблюдатель не мог разобраться, что должен делать: оставаться на месте или идти за ними, и если идти, то почему и зачем.

МАРИНА вошла в гостиную и остановилась: на нее смотрело вытянутое личико Павлика, физиономия дога тоже была какой-то недоуменной. На диване неподвижно сидела миниатюрная дама с пышными черными волосами, бледным лицом и отсутствующим взглядом – она уже была у них недавно, на дне рождения. Рядом с ней – девчонка лет четырнадцати, рыженькая, с острой лисьей мордочкой.

– Пап, у нас гости?

Отец доставал что-то из шкафа и обернулся:

– Да, это Ева и ее дочь Клара, познакомьтесь.

Странно: если в доме гости, почему отец такой серьезный? Не сияет, как обычно, не лучезарится. И гости сидят аршин проглотив, совсем ничего не сказали, даже не поздоровались, даже не кивнули. А Пал Палыч добавил:

– Они у нас пока поживут. Одолжи, пожалуйста, Кларе какое-нибудь свое платье понарядней, а я попрошу Рахиль Исаковну, чтобы ее взяли в ваш класс. Мы с тобой потом еще поговорим, а пока устрой им комнату наверху, пусть Дора поможет.

Но Доры нигде не было.

…Новость облетела всю Зеленую улицу. Соседи были потрясены. Петровна и Глебовна сообщали всем: Медведев из Странного Дома женился. И на ком! На сумасшедшей Еве!

Об этой женщине ходили по Белогорску разные толки, насколько неясные, настолько противоречивые. Чокнутая она, это все подтвердят, ее так и называют – сумасшедшая Ева, утверждала Петровна. Да просто водит к себе чужих мужей – вот и всё ее сумасшествие, возражала Глебовна, а чокнутой прикинулась. Как же прикинулась, возмущалась Петровна, да стоит только на нее взглянуть, и каждый скажет, что она ненормальная. Говорят, муж ее был моряком и утонул, с тех пор она и свихнулась, и теперь сюда приехала, как будто у них только свихнутых и не хватает. И не муж, тут же отвечала Глебовна, а приятель, и не утонул, а сбежал, и правильно сделал…

Исчерпав запас самых невероятных сведений, соседки сошлись на том, что таких под замком держать нужно и что сосед поступил возмутительно. А они-то считали его порядочным человеком! Сам, небось, ненормальный, раз связался с чокнутой. И они с удвоенным вниманием стали следить за Странным Домом.

РАФАЭЛЬ тихо наигрывал что-то на пианино. Артуру Марина протянула свежий номер «Вокруг света»:

– Вчера пришел. Я отцу пока не отдаю, читай.

А Жанна, заглушив Рафаэля, включила магнитофон со своей любимой Земфирой.

Друзья, как всегда, расположились в Марининой комнате. Они любили Странный Дом. У Рафаэля тоже было просторно, но стоило к нему прийти, как сразу лезла мама, у Жанны докучала сестренка, у Артура просто не было своей комнаты. А здесь никто никогда не мешал. Иногда Павлик пытался проникнуть – его привлекало общество старших, но Дора его перехватывала.

– И чего твой отец подобрал ее на базаре? – пожимала плечами Жанна. – Она же просто дохлая овца. Неужели правда женился?

– Ни на ком он не женился! – рассердилась Марина. – Я уже замучилась всем объяснять. Это соседки болтают.

– А чего же?

– Он сказал, что они с друзьями встретили ее в тот день в плачевном состоянии, когда к нам на день рождения собрались. Дяде Алику еще изюм в кулек из старинной книги насыпали. Ну и решили, что нельзя ее так оставлять, пусть пока у нас поживет, места много. Они же все одноклассники, как мы с вами. Представь, ты бедствуешь – а остальные что, не помогут?

– Я не сумасшедшая, – дернула плечом Жанна.

– Кто сумасшедший? – поднял голову Артур, углубившийся в журнал.

– Опять всё проворонил! – расхохоталась Жанна. – Кто, кто. Папа сказал, это у нее депрессия.

– Прелестной дочери прелестнейшая мать, – процитировал Рафаэль, поясняя.

– Ну, и дали бы ей денег, что ли, – продолжала Жанна. – А в дом чего тащить? Не понимаю я…

– Я сама, если честно, не всё понимаю. Она какая-то… несчастная. Сидит, молчит, тоску нагоняет. Не ходит никуда. И Дора ушла, сплетням поверила.

– Какие же сплетни? Вот ты сегодня в школе не была, а Клара эта самая в наш класс заявилась. Твоей сестрой назвалась. Как это понимать?

– Глупости.