Петр Альшевский - Барабаны летают в огне

Я руки от глаз не убираю.

Затрясся, озвучку рыданиям поддал, «Передок» осведомляется у меня, из-за чего я тут, а я ему, что из-за вчерашнего футбола.

Он глухо заявляет, что он, мол, меня понимает. Зайдем, говорит, я пучеро тебя накормлю.

А пучеро, промолвил Ферастулос, оно типа…

Типа супа. Но «Передок» к филиппинцам не за пучеро ходил. Во вкусовую зависимость он впал из-за балюта. От утиного яйца.

Деликатесность утиного яйца, фыркнул Ферастулос, мне, как его ни отваривай, не видна.

Балют является яйцом с уже сформировавшимся плодом. У которого перья, хрящи и клюв.

И это, пробормотал Онисифор, употребляется кем-то в пищу?

Совершенно сознательно.

А в виде подается…

В сыром.

БОГ ТЫ МОЙ, СОЗДАТЕЛЬ ТЫ НАШ, кого же Ты насоздавал-то… лишенных твоего управления. В сыром… вдумайтесь все вы, в сыром!

Можно и в жареном, сказал Куперидис.

Не смягчайте, процедил Онисифор. «Передок» заказал в сыром?

Да.

Ну и прочие, вероятно, в сыром берут. Ох, не вырулит человечество, куда нам! «Передок» ел балют, а вы подле него, предъявляя близость с ним филиппинцам, продолжали из-за футбола хандрить?

Австрия выиграла три-один. Счет матча я, разумеется, знал, а вот ход нисколько. Греция ли вела, а затем напускала или австрийцы сразу греков выносить стали, я без малейшего предствления. А «Передок» все об игре да об игре. Ты вспомни, говорит, что на шестой минуте случилось! Я горько вздыхаю, а он меня спрашивает, ЧТО БЫ Я НА МЕСТЕ ГЕОРГАТОСА СДЕЛАЛ.

Какого, думаю, Георгатоса – вратаря, нападающего, пенку ли он запустил, пенальти ли не забил… и на его месте мне что: не рукой, а ногой мяч отбивать? пенальти не в верхний, а в нижний исполнять?

«Передок» относительно Георгатоса от меня не отстает, я отчаянно ищу, как мне вывернуться, а пожилой мужик с зигзагообразным пробором идет с газетой в туалет.

Туалетная бумага в филиппинском ресторане отсутствует? – осведомился Ферастулос.

Возможно, он ее почитать. Что меня никак не устраивает.

Для чего ему его газета, вас разве касается? – спросил Онисифор.

Когда я увидел газету, меня прошибло соображение о напечанном в ней отчете об игре – мне бы на секундочку в него заглянуть, и что говорить «Передку» я бы понял!

А если газета не сегодняшняя? – спросил Ферастулос.

Мужик с газетой под мышкой прошел вплотную к нам, и число я на ней углядел. Она сегодняшняя, но помещен ли в ней отчет? Закончись матч около полуночи, рассказ о нем будет в газете завтрашней. В сегодняшнюю попасть не успеет.

Я, сказал Ферастулос, ОДНАЖДЫ ИСКАЛ. Спортивные новости в утренней газете. Вечером смотрел телевизор, набрел на показ бадминтона и приник. Ирландская мужская пара боролась с китайской.

Ирландцы с китайцами? – усмехнулся Куперидис. – В бадминтон? А рядом с площадкой медведь с тушканчиком канат не перетягивали? Их противоборство отличалось бы непредсказуемостью гораздо большей.

Что китайцы безусловные фавориты, промолвил Ферастулос, и комментатор говорил, но первая партия осталась за ирландцами.

Это выдумка тебя недостойная, пробормотал Куперидис. Ирландцы, бадминтон, победа на китайцами – АБСУРДНОЕ СОЧЕТАНИЕ. Уверяю тебя, что ты просто не разобрался.

Ирландцы народ странноватый, но проиграв, они бы не обнимались и руки вверх не вскидывали. И комментатор сказал, что на наших глазах сенсация произошла. И очков на экране под китайским флагом было меньше, чем под ирландским. В бадминтоне победа за теми, у кого очков меньше?

Очки у них не штрафные, пробурчал Куперидис.

Тогда твои китайцы ирландцам слили.

Партия-то ничто… отдав партию, разозленные китайцы зеленых выскочек разнесли. Правильно?

Я из-за резкого перехода в сон не досмотрел. Почему, ты думаешь, мне газета с колонкой спорта наутро понадобилась?

Ну говори мне результат из газеты. ПОБЕДА В МАТЧЕ ЗА КИТАЙЦАМИ?

В газете его итоги не напечатали. Из всех спортивных событий она лишь для фигурного катания место выделила.

Кто-нибудь из киприотов на мировом первенстве прогремел? – поинтересовался Онисифор. – Умопомрачительно притягательная красавица-одиночница?