Эсфирь Коблер - Исторический орнамент

Через две недели Леонидис и Хлоя отправились на остров. Оставшиеся до занятий дни Леонидис хотел провести с любимой, а поскольку она не могла не рисовать, постоянно бывал с ней на этюдах, наблюдая, как она пишет.

Манера ее письма резко изменилась. Тона стали более мягкими, пастельными, и почти в каждом пейзаже появились фигуры греческих богов. То дриады водили хоровод среди деревьев, то нимфы неслись по волнам, то охотница Артемида со своей свитой останавливалась отдохнуть где-нибудь в роще, а иногда среди облаков появлялась вдруг голова Зевса-Громовержца.

Такой новый подход даже пугал Леонидиса. Уж очень натурально все выглядело на картинах Хлои. Здесь не было стилизации, но был простор и свобода воображения. Леонидис старался все заснять на пленку. Он решил представить в Венеции фильм о молодой художнице, которая в своем творчестве воскресила Древнюю Элладу.

Молодые люди жили вместе в доме Леонидиса, но все вечера проводили у родителей Хлои, беседуя и веселясь. Они предавались и труду, и отдыху, и любви, и были счастливы.

В начале сентября Леонидис вернулся в Афины, а Хлоя в дом родителей. Каждый день они связывались по Интернету и, глядя в камеру, рассказывали друг другу очень подробно о том, как прошел день. Им хотелось создать иллюзию нерасставания. Но у Хлои появилась тайна, которой она не могла поделиться ни с кем. Леонидис почувствовал, что что-то произошло, а Хлоя не хочет его волновать. Он беспокоился и надеялся как можно скорее увидеть Хлою. Он уже сожалел, что решился оставить ее.

У Хлои действительно появились проблемы. Дело в том, что изображения богов на ее рисунках и картинах не были плодом воображения. Она видела их, говорила с ними. Они пришли к той, которая, как древние греки когда-то, могла разговаривать с богами. Девушка понимала, что рассказывать об этом в современном мире невозможно. Её сочтут сумасшедшей. Но счастье, которое она получала, общаясь с теми, кто одухотворял прекрасную природу Греции, переполняло её. Артемида, например, попросила нарисовать любимую собаку. Получив рисунок гончей, прыгнувшей за добычей, как бы летящей по воздуху, была обрадована, и, умчавшись вдаль вместе со своей охотой, в знак благодарности долго еще парила в небе, давая возможность запечатлеть себя. Прекрасная Афродита постоянно хвасталась красотой. Видимо ей надоело молчание, и теперь она часами могла говорить о себе, распускать волосы и придумывать всяческие невероятные истории.

Но больше всего Хлоя любила сидеть у Прохладного Грота. В том месте среди прибрежных скал, где местная речушка впадала в море, образовался много тысяч лет назад огромный грот. Он издавна почитался пастухами как обиталище нимф. Сюда уже три тысячи лет назад приносили дары: флейты, ленты, светильники, обувь и многое другое. До сих пор жители острова, забредая в грот, находят там старинные предметы. На стенах грота, если осветить его поярче, можно увидеть изображение танцующих или летящих по волнам нимф и морских богов. Поговаривали, что одна нимфа живет там до сих пор. Её так и прозвали – Нимфа Прохладного Грота. Хлое так нравилось сидеть здесь и делать зарисовки, не только потому, что вечно изменчивое море всегда было ей интересно, но и потому, что Нимфа Прохладного Грота приходила к ней и была с ней нежна. Она обычно садилась за спиной Хлои, смотрела на ее работу, расчесывала ее волосы, ласково гладила их. Однажды Хлоя услышала тихий плач Нимфы, она не выдержала и спросила:

– Почему ты плачешь?

– Я тебя очень люблю?

– Любовь заставляет тебя плакать? Ведь я часто прихожу к тебе в гости, что же печалит тебя?

– То, что я не могу быть рядом с тобой. Это опасно.

– Почему?

– Потому, – печальным шепотом сказала Нимфа, – что я твоя мать, а Зевс твой отец.

Она старалась говорить как можно тише, чтобы не услышала мстительная Гера. Но лучше бы она этого не говорила, Гера все равно услышала!

Потрясенная тем, что обрушилось на нее, Хлоя посмотрела в глаза Нимфы, и встретила взгляд таких же, как и ее, пронзительно-синих глаз.

Нимфа с плачем убежала. А Хлоя медленно побрела домой, задумчиво глядя перед собой. Вечером, дождавшись, когда мальчики пошли спать, а родители сели с книгами в кресло, Хлоя спросила:

– Папа, мама! Я не ваша дочь?

Родители переглянулись.

– Откуда ты знаешь? – осторожно спросил отец.

– Мы ни одной живой душе не рассказывали эту историю, – добавила мать.

– Вы нашли меня в Прохладном Гроте? – спросила Хлоя.