Александр Гусаров - На изломе. Роман и повесть

Хитрости в Валерке было хоть отбавляй, а вот с утренним подъёмом возникали проблемы. Из-за непреодолимого желания подремать лишнюю минуту другую и насладиться прелестью последних мгновений перед пробуждением у него сложились неприязненные отношения с «замком» – заместителем командира взвода.

– Выходи строиться на зарядку! Четвёртый взвод строиться! Форма одежды номер четыре! – продолжали раздаваться команды дежурного по роте и замкомвзводов.

– Форма номер раз! Часы, трусы, противогаз! – раздался чей-то звонкий голосок.

– Кто там к тумбочке захотел вне очереди! – тут же отреагировал на шутку «замок».

Ответа не последовало, все дружно пошли к выходу, на ходу одевая гимнастёрки и подпоясываясь ремнями.

«Замок» – Ваня Тулин до поступления в училище прослужил два года срочной службы и считал себя бывалым солдатом. Он посматривал на ребят с «гражданки» свысока. Даже к курсантам, зачисленным после двухлетнего обучения в Суворовском училище, он относился с определённой долей скептицизма.

«В военизированном детском садике повидла поели, а настоящей службы-то не видели», – высказывался он. Бывшие «кадеты» в ответ посматривали на него недоброжелательно, и кто-нибудь изредка бросал сквозь зубы: «Можно подумать ты много чего повидал» добавляя и более не лестные эпитеты наподобие клички «медведь», ею награждались плохо поддающиеся обучению строевой подготовке ребята, поступившие в училище со школьной скамьи. Но соблюдая субординацию, открыто в глаза они своё мнение не высказывали.

«Замок» Валерку не жаловал то и дело объявляя ему наряды вне очереди, а это влекло за собой пропуски занятий, из-за чего учебный материал тому приходилось постигать самостоятельно в свободное время, а его и без того было немного. Поэтому Валерке приходилось вставать после «отбоя» что не запрещалось командованием и корпеть за учебниками, чтобы по утрам снова подниматься позже всех и, получив очередное взыскание опять пропускать занятия.

Валерка в долгу не оставался. На днях он купил в курсантской чайной банку сгущенного молока. Глухая тёмная ночь окутала внутренности казармы. За исключением наряда все мирно посапывали в своих кроватях. Над дверью расположения чуть дрожал фиолетовой кляксой свет от маленькой лампочки. Дремал у тумбочки дневальный. Дежурный по роте в углу спортзала за стеной расположения, развалившись на спортивных матах, листал учебник по химии.

Валера подкрался к кровати «замка» и, с необъяснимым для других, не испытавших его страданий от внеочередной службы в наряде наслаждением, вылил густую клейкую массу сержанту в сапоги. Поскоблил дно банки, ничуть не пожалев любимого лакомства, он стряхнул последние капли, облизал ложку и исчез в черной прикроватной тьме.

Сержантов будили до подъёма на несколько минут раньше. Дежурный по роте после четырёхчасового положенного отдыха вновь погрузился в прочтение очередного параграфа учебника. Взглянув на часы, он поспешил в расположение, подошёл к первой кровати нижнего яруса и потряс за плечо замкомвзвода. Тулин привычно открыл глаза, бодро вскочил и, намотав портянки, сунул ноги в сапоги. Он сделал всего пару шагов, и гримаса отвращения озарила его продолговатое с выдающимся вперёд большим носом лицо. В сапогах что-то многообещающе чавкнуло.

В то утро взвод поднимался без привычных выкриков: «Четвёртый взвод подъём! Шевелись! Калиниченко – наряд вне очереди!».

Пока Тулин бегал искать сапоги на подмену, Валерка успел вместо белого свежего подворотничка пришить к воротнику его гимнастёрки вонючую и заношенную портянку. Для этого он умудрился проносить её не одну неделю. Перед утренними осмотрами, когда проверяли нижнее белье он время от времени менял её на чистую.

Своё чёрное дело он совершил крепкими прочными капроновыми нитками с множеством хитроумных узелков.

На зарядку взвод повёл командир первого отделения Шурик Алёхин – отличник учёбы, мягкий и доброжелательный паренёк, отличавшийся тем, что первое время, когда они только-только начинали постигать азы воинской науки на строевой подготовке, под смех всего взвода во время движения чересчур старательно размахивал руками.

А «замок» в это время с ножницами в руках разгадывал хитросплетения на своём подворотничке.

После этого случая для Валерки наступил период затишья, он даже мог позволить себе после команды «подъём» подремать на секунду другую больше других. И в следующий наряд, несмотря на такого рода вольности пошёл уже по очереди.