Владимир Буров - Марс

На острове мы встретили козу.

– Если есть коза – значит есть и люди.

– Это кто сказал?

– Я.

– А я думаю, что всё как раз наоборот. И знаешь почему? Здесь вообще нет людей.

– Только марсиане, – сказал я, и добавил: – Но это только версия.

Мы развели костер, и хотели привязать козу, чтобы она не бегала ночью по кустам, и не пугала нас. Но она, не далась.

– И ладно бы отбежала в сторону, а то ведь прется за стол прямо с копытами! – возмутилась Ольга.

Коза натурально села на пенек, и свесила копыта в ожидании подачи вкусных блюд.

– Будем надеяться, что она хотя бы не пьет.

Для смеха Ольга предложила козе капустный лист.

– Что?

– Пошла в отказ. Что она хочет? Что едят козы, кроме капусты?

– Ты меня спрашиваешь? Я никогда не пас коз. Дай ей вина и кусок торта.

– Для смеха, что ли? На.

– Не берет? Давай я попробую.

– Хорошо, попробуй.

– Прошу вас, – сказал я. Но коза все равно не взяла ничего. – У нее нет своих рук.

– Дай ей сам, – сказала Ольга.

– Хорошо, я попробую. – И коза стала пить вино, и есть торт. – Ничего удивительного, – сказал я. – Я бы тоже так-то не отказался даже от листа капусты.

Конечно, тут можно было ожидать, что Ольга предложит мне лист капусты, но нет, вышло по-другому. Лист предложила мне коза. Как? Не помню. Вот не помню и всё. Скорее всего, зажала между копытами.

В итоге я съел лист и стал козлом. Но не сразу. Сначала пришлось с ней, ли с ним – неизвестно – драться за Ольгу. Так-то она ответила на его предложение отказом. Но только до того, как эта коза написала копытом на прибрежном песке:

– Я – Гера. – Ну, или что, то же самое – Германн.

И они пошли вместе купаться. Но и тогда я еще не стал козлом. Хотя уже очень хотелось. Но я боролся с этим желанием, как мог. А именно, говорил себе, что надо мной все будут смеяться, и никто уж больше не даст, естественно.

Как только они улыбающиеся вышли на берег, я вызвал эту козу на бой.

– Меня? – удивилась Ольга.

– Не тебя, я ее, – сказал я.

– Это не она, а он, – с вызовом ответила Оля.

– Не обращай внимания, дорогая, – сказала коза. – Он в этом не разбирается.

– Ты вообще соображаешь, что делаешь? – обратилась ко мне О.

– А что?

– Это, конечно, твоё дело, но смотри не сломай ей рога.

– Я думал, ты за меня беспокоишься. Этими рогами можно не одного, а двоих насадить. – Да, похоже, я сгоряча предложил этот бой. Не коза, а настоящий меченосец.

– Помирать – так с музыкой, – сказал я и улыбнулся.

– Давай, на тебя это похоже.

– В знак одолжения ты сможешь бить в барабан в время этого трагического боя?

– У нас нет барабана.

– Ну, так чисто кричи: бам, бам, бам-бам-бам.

– И опять: бам, бам, бам-бам-бам?

– Если ничего другого ты придумать не состоянии, то да, так и кричи.

– Ты чё там замёрз, что ли, мужик? – сказала коза и встала на задние ноги. Потом хлопнула передними друг о друга и пошла на меня.

Тут даже неизвестно, какой прием лучше применить, подумал я. И подумал, что лучше вообще не думать, так как эти боги, скорее всего, умеют читать мысли таких примитивных созданий, как человеки. Впрочем, щас буду бить по ногам?

– По каким? – неожиданно услышал я закономерный вопрос?

– Дак, естественно, по задним. – А сам ударил ей кулаком в грудь. Не мой удар. Сработало подсознание. В детстве тренер только и делал, что кричал, когда я был на ринге:

– Правой по корпусу. – Правой по корпусу! Дак, на!

Коза закатила глаза к небу, скрестила лапки на груди и брякнулась на пушисту мураву-траву. Ольга к ней, откачивать. А коза мяучит так жалобно:

– Бе-е, бе-е-е! – А Ольга:

– Сейчас сделаем искусственное дыхание и всё пройдет.

– Что пройдет – то будет мило, – сказал я. Нет, это не я сказал, а кто? Коза, естественно, больше здесь некому.

– Если встанет, я ее замочу, – констатировал я мрачно.

– Ты так меня любишь? – спросила Ольга.

– Лучше тебя, чем козу, – ляпнул я.

– Понят-т-н-о-о, – резюмировала О. – И да: можно продолжать. – Это, скорее всего, относилось уже к козе.

– Давай, давай, – рявкнул я. И подумал: какой спонтанный прием провести этой козе в следующий моментум?

– Что?

– Моментум Морэ.

Коза пошла на меня в подозрительно знакомой стойке. Каратэ, решил я, точно. И так же точно, что зря связался с козой. Было бы с кем. Бежать? Догонит.

– Мы договаривались без каратэ, – на всякий случай сказал я.

Ольга даже не дала этому козлу ответить:

– Нет, нет, пожалуйста, делайте, что хотите, если уж на то пошло.