Misty - Нежные тайны. Gentle mysteries

Маленький лысый человечек что-то старательно писал за конторкой. При звуке открываемой двери он приподнял голову и с любопытством посмотрел на них.

– Комнату на ночь, – бросила Лия, облокотившись на стойку. Тинка прислонилась к стене и, вынув пилочку для ногтей, осталась стоять у дверей, в стороне.

Человечек, по-видимому, управляющий, осклабил рот в слащавой улыбке и, поглаживая заросшую щетину, неожиданно замурлыкал:

– Добро пожаловать, милашки. Каким ветром в нашу глушь?

– Банк грабанули, – жестко отрезала Лия. – Следы заметаем.

Лицо человечка вытянулось.

– Копов здесь нет? – Она щелкнула зажигалкой и закурила. – Вот и славно. Не дрейфь… Тебя мы не тронем, если будешь паинькой… Ну, где тут надо расписаться?

Человечек дрожащими руками подвинул к ней книгу, все время, косясь на Тинку, безразлично полирующую коготки у двери.

– Вы, наверное, пошутили, – нервно хихикнул он.

– Тебе, какая разница, – обрезала его Лия. – Может, шутим, а может и нет… Давай ключи.

Видя, что с ним не настроены разговаривать и вряд ли поделятся добычей, маленький человечек насупился:

– Номера в здании мы сейчас не сдаем. Ремонт… Только в домиках. Пятьдесят за ночь.

– Держи. – Лия сунула мятую купюру в его потную ладонь, и, выхватив ключ, устремилась к выходу.

Тинка последовала за ней.

– Минуточку, мисс. Локи вас проводит.

Из-за стойки вынырнул лохматый сенбернар. Он сладко зевнул и равнодушно прошлепал мимо них на улицу.

– Номер пять! – крикнул им вдогонку лысый.

Туман стелился по сырой земле и серыми змейками путался под ногами. Почти все домики были пусты, лишь в одном – на другой стороне озера светилось окно.

Лия проехала мимо бара, где тихо звучала какая-то музыка и подогнала машину к крайнему домику. К ее изумлению, на веранде в обнимку с сенбернаром сидела Тинка, и они лакомилась печеньем.

– Ты что делаешь? – спросила Лия, вытаскивая тяжелую сумку из багажника.

– Он меня не пускает. А печенье – ест.

Лия подошла к ним и попробовала обойти пса, но тот предупреждающе зарычал.

– Вот видишь… Дай ему пятерку.

– Еще чего. Обломится.

– Лучше дай, – кивнула Тинка, – иначе мы здесь всю ночь проторчим.

Сенбернар скосил большой красный глаз на Лию.

– Вот зараза. На, подавись… – И Лия в сердцах сунула псу пятерку за ошейник.

Сенбернар тяжело вздохнул и нехотя отступил в сторону.

– Пока, Локи! – Тинка чмокнула пса в нос и вбежала в дом.

Домик оказался на редкость приличным, с камином, с большой двуспальной кроватью и маленькой кухонькой.

– Пойду приму душ, а ты давай похозяйничай. – Захватив полотенце, Лия направилась в ванную.

Через полчаса, когда она вышла – в камине весело потрескивал огонь, а на низеньком столике у кресел стояли стаканы и початая бутылка виски. В одном из кресел, закинув ноги на подлокотник, развалилась Тинка. Ее карие глаза бесстыдно звали и дразнили Лию.

– Я думала, что усну, – капризно протянула она. Ее мягкий маленький ротик раскрылся для поцелуя.

Лия улыбнулась и опустилась возле нее на колени.

– Ангел мой, – прошептала она, наклонившись над ней.

– Тише… Ты слышишь? – вдруг остановила ее Тинка. Она вскочила, выключила свет и осторожно приподняла занавеску. За окном, под накрапывающим дождем, маячила темная фигура.

– Это он?

– Нет. Вряд ли… Он бы не успел.

– Тогда кто?

– Тсс…

В дверь постучали.

У Тинки заухало сердце.

Лиа потянулась к саквояжу…

– Кто там? – спросила Тинка резким голосом.

– Это я. Управляющий… Локи не у вас?

– Нет. А что случилось?

– Проклятый пес. Куда-то подевался… Извините за беспокойство, мисс. – До них донеслись удаляющие шаги.

…Когда Тинка вернулась из душа, Лия спала как убитая, а в пепельнице лежала незажженная сигарета. Тинка легла рядом с подругой и уставилась в потолок, по которому бежали огоньки от камина. И все повторилось опять: «Милая, милая девочка… Я пою тебе песни о любви, о трогательности и нежности – и ты любишь меня… Милая моя девочка, я пою тебе гимны, я возношу молитвы к звездам – и ты любишь меня… Ради меня ты перевернешь этот мир… Но это ненадолго… все ненадолго… Ты не знаешь главного… я не люблю тебя… и вряд ли любила… Это скучно… я просто использую тебя, как других… как всегда»… Тинка болезненно сжала голову руками, и, покачиваясь, тихо-тихо заскулила, как одинокий щенок, стараясь не потревожить крепко спящую Лию…

…Громкий стук посреди ночи разбудил, задремавшую Тинку. Она встала и прошла на кухню. За столом сидел старый Тролль и, пыхтя, усердно бил колотушкой по гладкому черному шару. Тот не поддавался. Лишь изредка возмущенно вспыхивал маленькими искорками.