Денис Воронков: Агония страсти и ненависти. На грани безумия…

– Как ты? Уже лучше? – спросил я, когда закончил вытирать ее. Усилия оказались не напрасными. Большая часть блевотной массы, которая была тогда повсюду, оттерлась от ее куртки. Она ничего не ответила.

– Извини, ладно? Я пойду.

– Стой!

Я снова посмотрел на нее, – Да?

А… Извини… Проводишь до дома? Я замерзла и, в-общим, проводишь?

– Да, конечно, – я вдруг почувствовал ответственность за нее и согласился не думая. Да и что тут было думать? Я жил один. Друзей практически не было. Да и какие друзья? Так, собирались бухать по выходным иногда, да в людное местечко ночью, чтобы дамочек цеплять. И трахался я последний раз месяца два назад. Так что, во мне заиграло любопытство и желание, которые смешались в единый поток, сметающий все преграды на пути.

– А.., – я улыбнулся, – Пойдем?

И мы пошли. Мне пришлось возвращаться, чтобы идти с ней. Снег сменился маленьким гадким дождем, и подул ледяной ветер. Уже спустя метров двадцать, я пожалел о том, что пошел с ней. Мои джинсы были пропитаны ледяной водой, так что мои ноги, а вместе с ними и яйца буквально покрылись инеем. Иными словами, я с трудом сдерживался, чтобы не ухватиться за них обоими руками и не начать отплясывать, в надежде согреться. А она все это время молчала. Желая отвлечься от холода, и развеять наступившую тишину, я, все-таки, заговорил первым.

– А далеко ты живешь?

Девушка нервно дернулась и произнесла, – А? Что ты спросил?

– Я говорю, далеко нам еще?

– Минут десять ходьбы.

– Кстати, как тебя зовут? Раз уж мы столкнулись, и я тебе провожаю, хотелось бы узнать твое имя.

– Катя. Попьем кофе? – она даже не посмотрела на меня, шла с отстраненным взглядом, и, кажется, совсем не замечая леденящий холод.

Как я уже отмечал, на тот момент я готов был на разного рода эксперименты. И учитывая, что в двадцать первом веке предложение попить кофе трактуется как хорошенько потрахаться, в моих мыслях тут же мелькнула картинка нашего с ней секса, и я согласился.

Думаю, с этого решения все действительно понеслось. Мы пошли в ближайшее кафе. Взяли кофе. Я взял кусок пиццы, она взяла салат «Цезарь». В кафе она оживилась. Словно ее подменили. Мы мило беседовали и шутили, пока пили кофе. Катя не стала снимать куртку, а расстегнула ее до груди. И в этом разрезе стали видны очертания ее маленьких грудей. Я посматривал на них, но мне и в голову не могло прийти, что под курткой ничего нет, только горячее женские тело.

И снова мысль о ней преследует меня. Что со мной сделала эта дамочка? Я словно завороженный думаю о ней. Она стала чем-то вроде навязчивой идеи. Только алкоголь и полная отдача работе способны меня отвлечь. Но воспоминания дикой бурной страсти вновь и вновь преследовали меня. Стоило мне оказаться одному, и уж тем-более трезвым, в голове сразу всплывали картинки ее. Как я не хотел кончать, лишь бы снова и снова чувствовать ее. Ведь в этот момент она была только моей.

Вчера я пришел к ней. Она открыла дверь, даже не спросив, кто это? В одном халате, с растрепанными волосами, она походила на богиню любви, страстную и ненасытную. Но я откинул эти мысли прочь. Ведь я знал. Знал, что она скорее кролик, готовый спариваться и спариваться, не испытав насыщения. Пройдя мимо дверей, я сразу заметил двух парней, курящих на кухне. Двух парней! Это же трындец какой-то! Сколько ей надо. Почему она вновь и вновь хочет секса? Я думаю, что ее вагина не может и минуту прожить, без члена в себе. Да, верно. Она была нимфоманкой. И как меня угораздило влюбиться в нее? Снова устроила порно-вечеринку. Меня начало мутить, когда я увидел двух парней, стоящих у открытого окна и курящих. В одних трусах, с наполовину стоящими членами. Как же им было не холодно все это время? Видно, Катя хорошенько смогла их разогреть. Мы молча вошли в комнату. Она лишь сказала, – Привет, – и, скинув халат, легла на свою кровать. Кровать абсолютно белая, так что, я опять невольно сравнил ее с ангелом. Какой вздор! Маленький перетраханный ангелочек. От этой мысли я вновь улыбнулся, и начал расстегивать брюки. Пока я раздевался, то слышал, как парни тихо переговариваясь, начали одеваться. Катя была профессионалом своего дела. Она с легкостью могла обслужить до дюжины клиентов за раз. И перекурив, снова могла пустить свои дырочки в ход.

Она лежит с раскрытыми глазами и ждет. Ждет, пока я войду в нее, молча смотря в потолок. Ее ручки лежат вдоль тела. Ноги подогнуты и раскинуты в стороны. Полностью открыт вид ее вагины. Выбритой, ухоженной, но распухшей, раскрасневшейся и мокрой, после того, как ее посетило два члена. Два ли? Кто знает. Сколько она могла обслужить до меня? С расстояния метра можно было увидеть открытое отверстие ее вагины. Я не раз замечал, что внутри себя, Катя имела синий оттенок. Я полностью разделся и подошел к ней. Она на миг кинула на меня взгляд и снова начала смотреть в потолок. Вот стерва бесчувственная! Могла бы разделять меня и остальных дружков. Что эти двое с ней творили? От этой мысли я пришел в ярость. Поэтому я, как можно быстрее, направил свой член в ее вагину, и с силой вошел в нее. Этот нежный, словно певучий, красивый вздох вырвался у нее из груди. На миг, мне снова вспомнились эти восхитительные вечера, проведенные в романтическом порыве и страсти. Тогда, когда я еще не знал, кем она является на самом деле. Я резко откинул эту мысль и принялся со всей скопившейся во мне злостью входить в нее. Для нее это было обычным делом. Мои удары становились все сильнее. Я буквально хотел вбить в нее свой член. Раздолбить все у нее внутри. Катя лишь слегка постанывала. Да уж. Одно радует, что у нее все клиенты проверенные. Катя была из элитных бабочек. Такие не стоят на улице с перемазанным лицом и в коротенькой юбочке. Такие, как она, имеют проверенный круг клиентов. И если ее захочет трахнуть какой-нибудь дятел с улицы, Катя пошлет его нахер. Ведь у нее проверенный круг клиентов. Такие, как она, имели определенного сутенера. И, скажу я вам, сутенер этот был не из простых. Здоровенный бугай, имеющий связи в криминальных кругах. Такие ездят на дорогущих иномарках, развозя живой товар клиентам, когда те не принимают на дому. И, соответственно, носят пару пистолетов на ремне. Одни пару «макаровых», другие, те, что любят понтоваться, носят по два «кольта». Но что-то я отвлекся. Подумать только, сколько мыслей может посетить голову, когда скачешь на перетраханной шалаве?