Дмитрий Ашаев - Заметки беременного папы. или Беременность и роды глазами мужа

Быт наладился. Споры и неприятные разговоры о деньгах исчезли из повседневной повестки. Мы повзрослели и были готовы сделать следующий шаг, почти ничего не изменив в своем образе жизни. Для нас таким шагом стало завести домашнее животное. Не тамагочи или покемона, коими являются рыбки и тому подобные бесхарактерные существа, а настоящее животное с собственным нравом.

Ранневесенним поздним вечером мы через Москву, вечно стоящую в пробках, поехали смотреть наше будущее чадо, – подрощенного вислоухого шотландца, точь-в-точь такого, как бегал в рекламе одного известного кошачьего корма. Маленький и тощий невзрачный котенок, у которого уши торчали и со слов хозяйки этого импровизированного питомника должны были опуститься со временем и «наступающими холодами» (лично я не понимаю связи, но именно так сказала хозяйка), привел в восторг мою жену и расцарапал мне руку при первой нашей встрече. Он жалобно мяукал и боялся всего. Чудо было наречено Марсель, или просто Марсик, а в зависимости от настроения хозяев – Марсоход, Марсон.

Оказавшись в новой обстановке, Марсель первым делом забился в туалете за гофрой для унитаза и сидел там два дня, чем очень сильно нас огорчил. Он почти не ел и не ходил в туалет. В отчаянии мы уже готовы были вернуть котенка обратно в его родную мытищинскую квартиру-питомник. Но на наше удивление на третий день он справил свои физиологические потребности, вышел за пределы уборной и признал в нас хозяев, а нашу квартиру своей территорией. Еще через какое-то время он стал и вовсе ручным. Даже пластилиновым. Его можно было гладить, мять, чесать и дергать за хвост, и тягать за шкирку. В ответ Марсоход только мило мурчал.

Вот так мы «окотились» – завели кота, мытищинского шотландца с подтвержденной родословной. Звучит противоречиво, но опять же со слов хозяйки это «чистая правда». У кота даже есть собственный паспорт.

Эта была проба нас, как родителей. Животное, пусть даже самое ручное и домашнее требовало не только ласки и игр, но воспитания, терпения, ухода и заботы. При этом появление домашнего питомца хорошо вписывалось в наши планы еще немного пожить «для себя». Мы чувствовали себя чуть-чуть родителями, в шутку называя друг друга «котопапа» и «котомама».

Появление котёнка в доме стало началом появления в нас ответственности за живое существо. Помимо более частых уборок в квартире из-за комкующейся в углах сизой кошачьей шерсти, мы завели график прививок. В квартире появилась «кошачья» мебель: когтеточка, лотки, посуда. Покупки продуктов стали дополняться кошачьими консервами и сухими кормами.

На тему воспитания хвостатого было прочитано несколько статей из интернета и даже одна изотерическая книга с мудреным названием, а-ля «О чем думает Ваша кошка?». Котенок оказался смышленым, а также изначально приученным к лотку.

Ключевым словом в воспитании стало слово «Нельзя!». Об этом мы вычитали где-то. Если коту случалось сделать что-то преступное, то он сразу слышал слово «Нельзя!» громко и отчетливо, а дальше следовал пугающий его звук. Авторы той статьи объясняли, что не нужно выкрикивать имя питомца и тут же наказывать его, потому что он не сможет разделить в своей голове свое имя и то, что делать не следовало. Команда «Нельзя!» давала ему четкий посыл, что вслед за тем, что он что-то натворил, непременно последует что-то пугающее его (шум или хлопок), а то и вовсе наказание.

Со временем он очень четко стал реагировать на это слово. Вредные привычки на этом почти полностью ушли. Марсик перестал прыгать на ноги, точить когти об мебель. Хотя коту на правах любимой игрушки было позволено многое: спать в спальне родителей в кровати с родителями, но не на подушке, а рядом с ней на специальном покрывале, гонять ватные палочки по коридорам, заползать на подоконники. Без перевернутых цветочных горшков, конечно, не обошлось, но это мы всерьёз за проступок не считали. Да и находили мы перевернутые горшки спустя какое-то время. Для того, чтобы Марсоход «связал» событие с последствиями, нужно было применять «воспитательные» меры сразу же, а не через какое-то время. Иначе цепочка «реакция – закрепление» безнадежно рвалась. Кот просто не понимал бы, за что с ним так поступают, и начал бы нас бояться.

Сейчас, когда я пишу эти строки, нашей дочери уже почти год (Да, время летит очень быстро!). В ее обиходе уже пару месяцев тоже присутствует слово «Нельзя!». Но история с этим словом несколько иная. Говоря ребенку «Нельзя!», нужно объяснять, почему ему нельзя это делать (например, есть крошки с пола).