Игорь Алферов - Мы еще победим

– Ты спятил, – сказал Байрон.

– Тебе легко говорить, – возразил я, – это ведь не к твоим яйцам приставили раскаленную кочергу.

– И как ты будешь ходить?

– Буду делать вид, что хромаю. Растяжение или еще чего.

– Придется опять наведаться в центр занятости, – печально произнес Байрон.

Мой друг подпер голову кулаками, сдвинув щеки к подбородку. В этот момент он стал похожим на Друпи – пса из забугорного мультфильма или Олега Борисова в старости.

– Ничего страшного в этом нет, – я постарался его утешить, – по крайней мере, это лучше, чем наблюдать за жизнью из-за решетки.

Гвоздей не было, и я достал из загашника старые канцелярские кнопки. Многие из них покрылись ржавчиной. Я выбрал самые нетронутые, облил их водкой и высыпал в ботинок.

– Хочешь опробовать? – спросил я.

Байрон отрешенно покачал головой.

– Ну, как знаешь.

Сначала я влез в обычный башмак, затем в усовершенствованный и прошелся по комнате.

Кнопки покалывали стопу, но особого дискомфорта не причиняли. Может нужно больше кнопок, – подумал я.

– Если у этого пацана прокатит трюк со стеклом, возможно, и у меня получится.

– Тебя тоже будут проверять? – спросил Байрон.

– Пока нет, – я снял ботинки и поставил их возле шкафчика в прихожей, – но кто знает, что будет завтра. Нужно быть готовым.

В этот день мы официально свернули свою деятельность. Люди перестали жаловаться на пожарных, но число пожаров стало расти.

***

Я смотрел на заклеенное окно, которое слегка подкрашивал закат. Теперь была видна лишь одна сторона газеты, та, что с островом. Мне подумалось вдруг, что мое солнце тоже завешено какой-то скучной макулатурой, и если бы я был нормальной ящерицей, то уже давно бы собрал чемоданы и покинул это место. Глядя на остров, я мысленно пообещал себе когда-нибудь выбраться из этой дыры: нужно только научиться откладывать деньги. От размышлений отвлек странный звук, будто кто-то царапал дверь.

Несмотря на то, что моим местом работы была пожарная часть, входная дверь в квартиру вопреки правилам безопасности открывалась внутрь, а не наружу. Я надавил на ручку и потянул на себя. Мои ожидания увидеть бродячего кота не оправдались. В квартиру буквально ввалился Серега Пирогов – наш дознаватель и по совместительству человек-усы. В усах у Сереги были капельки пота, а в руке брелок в виде Эйфелевой башни с одиноким желтым ключом.

– Ты дома? – удивленно спросил Серега.

Я подумал, что отвечать на этот вопрос не имеет смысла, но зачем-то кивнул.

– А я вот… – замялся Пирогов, – шел мимо, дай, думаю, зайду…

– А в дверь зачем скребся? – спросил я. Серега жутко покраснел и зачем-то спрятал Эйфелеву башню в карман, впрочем, через несколько секунд он снова достал ее и протянул мне.

– Нашел на пожаре, думал, ты обронил. Решил отдать. Вот, – сказал дознаватель и принялся чесать правый ус.

Я помнил эту безделушку. Год назад Серега отдыхал во Франции с женой и набрал там гору дешевого барахла, специально для коллег. Наверное, он думал, что это будет напоминать нам о его щедрости и возможностях.

Он кинул пакет и сказал: «Разбирайте!». Я вышел из сценки «дед мороз и его волшебный мешок» первым и вытянул наугад Эйфелеву башню. Все зачем-то начали хлопать, а Серега сказал, что это самый дорогой подарок. Как раз на следующий день у Байрона был день рождения, и я подумал, раз вещица дорогая, то почему бы не осчастливить ею друга.

– С самой Франции, – значительно сказал я.

Эйфелевой башне Байрон обрадовался не больше чем лотерейным билетам брата, но на следующий день, когда ведущий объявил по телевизору сумму выигрыша, моя жадность естественно была позабыта.

– Не, – фальшиво улыбнулся я, – тот брелок я подарил маме. Она у меня просто помешана на Франции. Даже как-то пыталась научиться играть на аккордеоне, пока отец не разорвал его на части. Наверное, кто-нибудь, как и ты, ездил в Париж и купил себе такой же брелок.

Мысль о том, что кто-то еще в городе посещал Францию, очевидно, задевала самолюбие Пирогова. Он зачем-то начал мотать головой, словно не принимая сказанного мной, но аргументов возразить не нашел.

– Ну, не знаю… – выдохнул он.

– Тем более, что бы я делал на пожаре? У меня же сегодня выходной.

– Действительно, – дознаватель задумчиво подергивал усы, – я уже не знаю, что думать…

– Что-то случилось? – спросил я.

– Да руководство дрючит, – нехотя признался он, – эти пожары. Их уже столько, что волей-неволей задумаешься о поджигателе.