Ирина Селивёрстова - Нить жизни. Роман

Ровно через неделю я начала кормить своего ребенка грудью. Саше было полтора месяца, весил он немногим более двух килограммов, но выглядел хорошеньким симпатичным ребенком с круглыми щечками. Отпала надобность в кувезе, Саша лежал в обычной детской кроватке, какие используют в родильных домах. Этот факт сам по себе приводил меня в восторг, когда я приходила на кормление и могла полюбоваться на ребенка. Юрий Иванович по-прежнему много занимался с Сашей, делал ему массаж и часто хвалил его мне: говорил, что он спокойный, терпеливый мужичок. Теперь Саша из предмета постоянного волнения сделался маленьким центром радости для Юрия и медсестер, которые за ним ухаживали. Я, конечно же, была счастлива, улыбка почти не сходила с моего лица. В шесть вечера было последнее кормление детей, после которого я почти бежала в «Детский мир» покупать все то, что требовалось для малыша. Потом ехала домой, стирала и гладила пеленки, чепчики, распашонки, Вместе с мужем мы купили детскую кроватку и коляску. Вскоре все было готово для прибытия маленького Саши домой.

И вот, наконец, наступил этот долгожданный день. Юрий с утра подошел ко мне, широко улыбаясь, и сказал, что может прямо сегодня выписать моего сына. У него была улыбка большого счастливого ребенка, так искренне это получается, наверное, лишь у редко улыбающихся людей и по случаю большой радости. Я побежала звонить Александру, пока тот не ушел на занятия, чтобы купил огромный букет цветов, взял из дома детские вещи и быстрее приезжал в клинику за Сашей и мною. Муж приехал через полтора часа, привез охапку гвоздик, хороший французский коньяк для доктора и большой торт для медсестер. Пока Сашеньку одевали и заворачивали в одеяла, я выясняла у Юрия последние тонкости по уходу за ребенком, каким врачам надо будет показать его в ближайшее время, как часто нужно делать массаж. Мы с Юрием стояли друг против друга, и наши лица сияли: мы были победителями!

– Вы счастливы? – спросил Юрий.

– Да, счастлива! Огромное Вам спасибо, Юрий Иванович, – я протянула ему цветы и, слегка смущаясь, спросила, – Можно я Вас поцелую?

– Можно, – разрешил Юрий.

Я чуть притянула его к себе за плечо и прислонилась губами к щеке. Как раз в это время закончили одевать Сашу. Я взяла его на руки, с чувством радости и новизны ощутив тяжесть своего ребенка в теплом одеяле. Затем я попрощалась с Юрием, пообещав приехать с Сашей, когда ему исполнится год. Я старалась как можно лучше запечатлеть Юрия в своей памяти и пристально посмотрела на него перед длительным расставанием. Затем вместе с маленьким и большим Александрами мы поехали домой.

С этого дня время потекло для меня столь быстро, словно неделя была одним днем. Кормления, стирка пеленок, прогулки – это были радостные заботы. Мой муж, в общем, не особенно стремился помогать мне в этих хлопотах, считая их чисто женскими, редко мог встать ночью к ребенку. У меня многие ночи были бессонными – Саша приблизительно на три недели перепутал день с ночью, что часто бывает с маленькими детьми.

Однажды утром Александр собирался в институт, а я приготовилась кормить Сашу. Муж долго стоял перед зеркалом, прикладывая один за другим галстуки, не решаясь выбрать какой-то из них к своему новому серому костюму. Вконец разозлившись, Александр протянул мне дюжину галстуков и раздраженно попросил, чтобы я помогла ему выбрать и завязать галстук. Маленький Саша принялся плакать, и я сказала мужу, что мне сейчас некогда.

– Ты совсем не обращаешь на меня внимания! Тебе нет до меня дела, да и за собой ты тоже не следишь! Как можно так жить?

Александр быстро надел пальто, схватил шапку и, хлопнув дверью, ушел в институт. Я подождала, пока Сашенька, как следует наесться, перепеленала его, положила в кроватку и подошла к зеркалу. Действительно, вид у меня был не самый лучший – волосы неаккуратно причесаны, возле глаз пролегли первые тоненькие морщинки и появились синяки от частого недосыпания.

Я села, держа в руках пеленки, которые собиралась отнести в ванную, и задумалась. Мне стало трудно жить с Александром, и я уже не скрывала от себя, что не люблю его, но он был отцом моего ребенка, хотя и эгоистичным, не любящим его, как люблю я, но отцом. Муж часто грубил мне в последнее время, а я почти всегда пропускала это мимо ушей. Вот и сегодня он опять не понял, что ведет себя эгоистично, может быть, будучи даже не в состоянии этого понять.

Я уже месяц не была на занятиях, хотя вот-вот должна была начаться зимняя сессия, поэтому, наконец, решила переехать к маме, которая сама настоятельно мне это предлагала. Она звала меня к себе сразу после рождения Саши, но я полагала, что Александр не согласится жить вчетвером вместе с ребенком и тещей в небольшой двухкомнатной квартире. Теперь выбора не было, мне надо было иметь возможность нормально учиться.