Алексей Шамонов - Лабиринт двухгодичника

Трофимов никак не ожидал подобного приёма. Он инстинктивно, будто обжегшись, выскочил за порог, закрыл за собой дверь и в растерянности замер, упершись взглядом в табличку у двери, указывающую на должность, звание и фамилию хозяина кабинета.

«Что-то я не так сделал, – пронеслось в голове Игната. – Может, надо было поклониться или снять фуражку?.. Нет. Кланяться, наверное, не надо, а вот фуражку, пожалуй, попробую снять».

Лейтенант снова постучал, но чуть громче, чем в первый раз, аккуратно открыл дверь и, держа в руке головной убор, повторно вошёл в кабинет.

– Можно войти? – негромко, как бы в себя, промямлил оробевший молодой офицер, переминаясь, якобы вытирая подошвы сапог о несуществующий коврик.

Покрасневшее до этого лицо полковника стало покрываться пунцовыми пятнами, глаза налились кровью. Несмотря на тучность, он буквально выпрыгнул из кресла.

– Вы что, с ума сошли, товарищ лейтенант?! – прокричал полковник в ярости ничего не понимающему Трофимову.

Голос коменданта звучал как храп разъярённого быка, вот-вот готового напасть. Даже сидящий рядом майор опустил голову и сочувственно покосился на лейтенанта, как бы говоря: «Ну что же ты так? Теперь держись, не завидую я тебе».

– Какое училище заканчивал, лейтенант?! – продолжал между тем кричать полковник. – Кто начальник курса?!

От такого поворота событий Трофимов настолько стушевался, что не сразу сообразил, что надо отвечать на вопрос старшего по званию.

– Бауманское, товарищ полковник, – собрав волю в кулак, через несколько секунд громко ответил лейтенант.

– Ба-у-ман-ско-е? – растягивая слово по слогам, спросил сам у себя полковник. В его бегающих глазах читалось, что он никак не может понять смысл сказанного ему слова. Но спустя продолжительную паузу у него в голове наконец сложились ответы на все его вопросы к нерадивому лейтенанту. Кровь отхлынула от его лица.

– Так ты двухгодичник! – радостно, нараспев воскликнул заулыбавшийся комендант и с видимым облегчением опустился в кресло.

Ему сразу стало спокойно за Советскую армию. Ведь не могло же такого быть, чтобы за пять лет обучения в военном училище курсант не овладел строевым шагом и не знал, как по уставу обратиться к старшему по званию. Лейтенантов, не освоивших за время обучения военную технику, он встречал немало, но не хватало ещё, чтобы хромала строевая подготовка или знание Устава воинской службы, этого полковник уже не смог бы простить.

– Проходи, проходи, лейтенант, не стесняйся, присаживайся, – указывая рукой на свободный стул, стоящий рядом с майором, предложил комендант. – Рассказывай, как служба, давно ли в армии, не обижает ли кто?

– Да нет, товарищ полковник, никто не обижает, да и служу я всего чуть больше месяца, – начиная успокаиваться, ответил Трофимов.

– Как тебя зовут, сынок? – отеческим, совершенно искренним голосом спросил Багиров.

– Игнатом, товарищ полковник.

– Какое красивое у тебя имя. Ну, рассказывай, Игнат, что тебя привело в этот кабинет.

– Я из Болотовской части, товарищ полковник. Майор Васильев прислал меня договориться по поводу гауптвахты для нашего солдата, – бесхитростно доложил Трофимов. – Он уже всех офицеров замучил, совершенно неуправляемый – не подчиняется, дерзит командирам, молодых солдат бьёт, – продолжал Трофимов.

– Ну, это ты пришёл не совсем по адресу. Этим занимаюсь не я, а капитан Орлевич.

– Андрей, – обратился он к майору, – возьми у Игната рапорт, отдай Орлевичу и проследи, чтобы завтра же этот нерадивый боец отдыхал у него на нарах по полной программе – десять суток.

– Товарищ полковник, – осмелев, вклинился в разговор Трофимов, – майор Васильев просил посадить его только на трое суток, а вы говорите – на десять.

– Ну, значит, семь он получит лично от меня, – улыбаясь, ответил полковник. – Поверь, так будет лучше, и тебе не придётся в ближайшей перспективе опять сюда приезжать с тем же вопросом. Ну всё, Игнат, не волнуйся. Передай майору Васильеву, чтобы завтра же привозил этого наглеца к нам, и скоро он получит в своё распоряжение отличного, я бы даже сказал образцового, солдата, – завершил разговор Багиров.

Выйдя из кабинета, Трофимов, ещё оглушённый неожиданными переживаниями, направился по холлу к выходу из здания. Почти у самых дверей его догнал майор, которого полковник назвал Андреем.

– Ну что, лейтенант, перетрухнул? Запомни на будущее: даже если рапорт написан на имя коменданта гарнизона, то для того, чтобы посадить солдата на гауптвахту, к нему идти совершенно не обязательно. А надо обратиться в управление, к начальнику гауптвахты капитану Орлевичу или ко мне, майору Ратушному. И ещё, опять же на будущее, знай и передай своему майору Васильеву, что гауптвахта у нас на весь гарнизон одна, свободных мест на ней никогда не бывает, и пять дней чьей-либо отсидки стоят три литра спирта за каждого нашкодившего военнослужащего. Хотя твой командир об этом наверняка знает. Понял, лейтенант?