Александр Онищенко - Маленькие актеры

В то время – это был где-то 1928 или 1929 год – мне было шестнадцать лет. Я, как и многие жил в условиях, которые по нынешним стандартам благополучными можно назвать с очень большой натяжкой. Правда я никого не грабил по подворотням, и не подстерегал вечерами молодых девушек в темных закутках с целью надругаться над их невинностью, говоря простым и общедоступным языком – изнасиловать. Но ситуация тем не менее была непростой. Мама чуть не круглые сутки работала в прачечной какого-то отеля среднего пошиба, отец как проклятый пахал на заводе, в свободное время мотаясь по городу в поисках хоть какой-то дополнительной подработки. Он был электриком и временами такие заработки были, но нечасто. Проблема была в том, что соседи, которые в большинстве случаев и подкидывали отцу дополнительную работу – починить то да се – были тоже людьми не богатыми. Согласитесь, когда в семье острая нехватка денег и стоит вопрос на что потратить средства – купить что-нибудь на обед или починить, пусть и не дорого – по-соседски, сломавшийся радиоприемник, без которого хоть и неудобно, но вполне можно жить – в такой ситуации выбор, чаще всего был не в пользу последнего. Так что каждый дополнительный доллар, заработанный отцом, был как манна небесная.

В такой вот период времени, когда все мысли только о том, как бы выжить, мне и подвернулась возможность устроиться на работу. В цирк. Он прикатил к нам в город – небольшой городок в штате Теннеси. Множество вагончиков с артистами и техническим персоналом, клетки с животными, расположившиеся полукругом, а во главе всего этого – огромный шатер в котором давались представления. Те, кому посчастливилось увидеть представления, выходили из шатра в полном восторге. Они потом еще долго рассказывали своим друзьям и знакомым о чудесах, виденных ими. Те пересказывали своим знакомым, соседям и родственникам, вставляя дополнительные подробности, чаще всего выдуманные ими же самими, и так подробности о цирковых номерах практически в одночасье обошли весь город. И неважно, что порой в сильно дополненном и отредактированном виде – кого волнуют такие мелочи?!

Я относился к той категории жителей (составлявших, по моей оценке девять десятых населения города), которые на выступления не попали. Просто не было денег, как и у большинства. Поэтому я просто терся рядом с этим балаганом, расположившимся на большом поле на окраине города. Красивое большое ровное место, поросшее травой. В выходные там периодически устраивались пикники, иногда отмечались дни рождения, если позволяла погода.

Прохаживаясь вдоль вагончиков, которые чаще всего были на конной тяге и запрягались теми же конями, которые участвовали и в представлении, я разглядывал артистов, репетировавших разные трюки для последующих выступлений, и животных – и тех кто был в клетках, и тех кто гулял на свободе. Очень мне тогда запомнился тигр – большой, сильный, красивый хищник, спокойно лежавший внутри большой клетки с толстыми стальными прутьями. Он лежал на боку, положив голову на деревянный пол, и лениво и неспешно водил хвостом по полу, словно бы подметая его. Глаза хищника были полуприкрыты, и казалось, он дремлет, наслаждаясь теплым летним солнышком и легким ветерком, шевелящим траву. Я несколько минут любовался им, потом, видя, что тигр ведет себя спокойно, и вроде как не выказывает агрессии, решил подойти ближе. Остановившись метрах в пяти от клетки, я стоял и рассматривал зверя. Тигр приподнял голову, посмотрел в мою сторону пару секунд, и видимо сочтя зрелище не особо интересным, вновь принял прежнюю позу, только чуть вытянув лапы. Я смог сдержать улыбку, так это было похоже на потягивание обычной домашней кошки, пригревшейся где-нибудь на крыльце дома. Осторожно, стараясь не шуметь, я сделал небольшой шаг в сторону клетки. Потом еще один. И тут…

– Осторожнее, парень, – сказал кто-то за моей спиной. – Не стоит подходить ближе.

От неожиданности я почти подпрыгнул. Обернувшись, я увидел старика – среднего роста, загорелого и жилистого. Сначала я подумал, что он негр – такой темный у него был загар – но потом узнал что это не так. Старик был одет в черные поношенные брюки, ботинки на толстой подошве, некогда белую рубашку с закатанными до локтя рукавами, некое подобие кепки, вернее просто козырек от солнца на резинке, какие носили в то время в редакциях газет клерки. Он опирался на метлу и молча рассматривал меня, улыбаясь: видимо выражение моего лица и то, как я подскочил, услышав сзади голос, позабавили старика.