Полина Ребенина - Дорога к счастью (сборник)

Спальные места имелись везде: в комнатах, в гостиной, в кладовке, на веранде. Помню, мне было лет семь, и я как-то спросила бабушку: ”Бабушка, а где же ты спишь?” И она мне ответила, смеясь: ” Не беспокойся, внученька, у меня кровать лучше всех!” И помню, как я проснулась ночью, чтобы выйти в туалет, и вдруг увидела свою бабушку, которая спала, скрючившись на лавке в кухне и прикрывшись каким-то зипуном. Это было её самое лучшее спальное место! Как мне было стыдно, ведь в её комнате и в её кровати спала я.

Еще помню, что я просыпалась каждое утро и шарила рукой возле кровати, зная, что бабушка оставляет там какой-нибудь гостинчик. Это был маленький стаканчик земляники, малины или черники или одна-две конфетки. И такой же гостинчик-подарочек получали и все остальные её внуки.

Перейдя на последний курс медицинского института, я решила обследовать своих самых близких людей – дедушку и бабушку. Анализы взять я не могла, но могла померить давление, прослушать, простукать, прощупать, как нас учили в институте… С дедушкой всё в основном было хорошо, но он упомянул о периодических болях в животе. ”Небось, рачок какой-нибудь завёлся!” – пошутил он.

А бабушка вообще от обследования отказалась. Мне удалось лишь прослушать её сердце. Когда я обеспокоенно рассказала ей о дедушкиных жалобах, она ответила мне негромко, но в сердцах: ”Его болезни – моё здоровье!” Я не поняла тогда, что она имела в виду, и осознала это лишь позднее, думая о её словах. Бабушка от непосильной физической работы страдала постоянными болями в мышцах и суставах, иногда просто невыносимыми. Она обижалась на дедушку, поскольку на ней лежал груз постоянной ежедневной домашней работы, а работы в деревенском доме и на огороде очень много, но дедушка ей помогать не привык. И приходилось ей, превозмогая боль, всё делать самой, в то время как дедушка занимался общественными делами, рыбалкой и охотой, много читал, был всегда в курсе всех мировых и местных событий…

Бабушка обижалась, но любила его безгранично. Через год дедушка умер – не перенес операции по поводу острого холецистита (боли в животе!). И бабушка сразу сникла, как будто воздушный шарик прокололи, и из него вышел весь воздух. Она сидела у гроба дедушки всю ночь одна, прощалась с ним, гладила его любимую голову и украшала её, примеряя ему платочки. И всё шептала: ”Какая любовь большая была!” А моя мама, её старшая дочь Мария, презрительно шептала: ”О чем это она? Или заговаривается?! Какая любовь? Сколько измен и предательства было!” И не понимала, что говорила бабушка о своей чистой, незамутнённой, самоотверженной любви, которую она пронесла через всю жизнь к своему непутёвому, но единственному и неповторимому мужу Павлу.

Павел часто бывал неверен и никогда не был ей настоящей поддержкой и опорой, но она, хоть и было ей иногда горько и обидно, любила его по-настоящему, глубоко и на всю жизнь. Она любила его таким, каким он был, и любила так беззаветно, что эта любовь придавала ей сил выносить все трудности и быть всегда счастливой и радостной. Мы поняли это только тогда, когда дедушка умер, и мы увидели, как сразу преобразилась бабушка: перестала смеяться, шутить и светиться радостью. Её солнышко погасло. Она стала только тенью нашей прежней улыбающейся, ласковой, весёлой бабушки, превратилась в тихую, печальную, доживающую свою жизнь старушку.

Бабушка умерла, когда ей было девяносто пять лет. На похороны собрались все её близкие и родные. Не приехать было нельзя – она была нашим семейным ангелом-хранителем. Когда её выносили из дома, страшным голосом закричала дочь Зина: “Наша мама покидает дом!” Ведь для нас всех отеческий дом и его хозяйка – бабушка были понятиями неразделимыми.

На поминках взял слово её внучатый племянник Александр Борисович Юдин, посол в одной из африканских стран, который в юношеские годы часто бывал в нашем доме, упражняясь в игре на фортепиано: “Какой необыкновенной женщиной была Ольга Дмитриевна! Её светлый образ никогда не изгладится из памяти. Никогда не забуду, как входил в дом, а навстречу она – всегда с ласковыми, приветливыми словами, с улыбкой, с шуткой. Удивительную она создавала вокруг себя атмосферу, мир семейного счастья, любви и тепла. Прекрасная, полная редкого очарования женщина, освещающая всё вокруг! Настоящая Берегиня!”

Младшие cёстры ей страшно завидовали. Ну почему их старшей сестре Марине всегда и во всём так везло: муж у неё видный, красавец, капитан первого ранга. Она с ним жила – как сыр в масле каталась. Зарплата у мужа большая, и жили они недалеко от столицы в большой квартире со всеми удобствами. Ей и работать не приходилось, жила всю жизнь на мужнином иждивении, за ним как за каменной стеной. “Вот ведь мудрая женщина, – вздыхали они. – Надо же так ловко в жизни устроиться!”