Полина Ребенина - Дорога к счастью (сборник)

Она работала с утра до поздней ночи, но душа её была неспокойна, истерзана, ведь она любила Павла сильно и верно, жила денно и нощно ради него и детей, а он был человеком увлекающимся и загорался от всякой проходящей юбки. У него случались постоянные любовные истории на стороне, а в маленьком городке трудно было держать такое в секрете. Видимо, была в Павле Титкове, как и в его отце, да и в других мужчинах рода Титковых, какая-то особая притягательная сила, обаяние мужественности, которое заставляло женщин – и молодых, и зрелых – терять голову. Работал он в школе, в женском коллективе, и многие женщины считали лестным для себя привлечь его внимание. Многие из них надеялись на длительную связь, но Павел любил по-своему: легко влюблялся и легко остывал. Его чувства быстро разгорались и так же быстро потухали. Эти женщины были в его жизни залётными мотыльками, а бабушка была его женой, матерью его детей, он ей верил, верил в глубину и истинность её чувств и оставлять семью не собирался. Он возвращался домой, и там ему было хорошо с милой, весёлой женой Олей в окружении четырёх подрастающих дочерей.

Часто каялся дедушка и клялся бабушке, что любит только её, но временами он «загорается», и его просто неудержимо тянет к другим женщинам. И приводило это просто к анекдотичным ситуациям. Дедушка просил её о помощи: если она увидит, что он опять «загорелся», то чтобы она как хорошая жена его до этой женщины не допустила. И ведь бабушка ему поверила и всерьёз пыталась выполнить это задание: следила, чтобы он не исчез и не уединился с очередной понравившейся ему женщиной.

Бабушка любила его глубоко. Он был единственным мужчиной в её жизни, и переносить его постоянную неверность было ей очень тяжело. Дочери рассказывали, как однажды, доведенная до отчаяния, она даже решила прогнать своего непутёвого Павла и указала ему на дверь. Павел уже и вещи собрал, готов был оставить дом, но в последний момент Ольга одумалась и остановила его: не смогла представить себе жизнь без него, без своего единственного мужчины, своего Богом данного мужа.

У бабушки от недосыпания и постоянных перегрузок начались проблемы со здоровьем, стало болеть сердце. ”Так ныло, так щемило!” – рассказывала она мне. Пришлось пойти к доктору, который сказал, что Ольга нуждается в немедленном отдыхе, и ей нужно уехать в санаторий. Конечно, Оленька опять отказалась: она ведь не может оставить своих детей одних. Но врач не на шутку рассердился и заявил со всей строгостью, что если она сейчас не послушается его совета, то будет поздно, и тогда вполне возможно, что дети потеряют её навсегда. Скрепя сердце поехала бабушка в Кашино, в местный санаторий. Вернулась через две недели отдохнувшая, ласковая, весёлая и с сумками подарков. И в доме был праздник – мамочка приехала.

Когда я описываю жизнь моих бабушки и дедушки, то погружаюсь мыслями и чувствами во все трагические события и невольно ужасаюсь, сколько страданий выпало на их долю. Как они смогли всё это вынести, пережить! Но самое удивительное, что они никогда не унывали и жили, насколько я помню, по-доброму, дружно и счастливо.

Самое прекрасное, самое лучшее время моей жизни я провела в Весьегонске у бабушки с дедушкой. В наш титковско-юдинский дом сьезжались каждое лето все четыре дочки Павла и Ольги со своими семьями, и каждый день за стол садилась огромная семья из шестнадцати человек. У нас скучать было некогда: купание, походы в лес по грибы и ягоды, рыбалка, охота, игры в карты, шашки, “поддавки”, шахматы и множество других игр, которые мы придумывали. Жизнь была такой счастливой, насыщенной событиями…

Дом был наполнен гостями до отказа, как сказочный терем-теремок. Вечная труженица, моя милая бабушка хлопотала целыми днями на кухне или на огороде. На ней весь дом держался. Она вставала ни свет ни заря, затапливала русскую печь, шла на рынок, чтобы купить продукты, творог, масло, мясо, а потом готовила еду на огромную семью в шестнадцать человек. Даже мытьё посуды занимало массу времени: ведь нас было много, и грязной посуды, соответственно, набиралось немало. Нужно было нагреть воды, перемыть всю посуду, ополоснуть её, перетереть и в шкафу расставить. И так три раза в день. Дочери её всё обещали, что будут маме помогать хотя бы посуду мыть, но дальше слов дело не шло.

А дедушка после еды уходил в свою комнату, сидел там у открытого окна и разговаривал с прохожими, или читал газеты, или отдыхал. Он, как всегда, возложил груз домашних забот полностью на бабушкины плечи. Он был мужчиной, а она женщина, так что все домашние дела были её заботой. Он даже деньгами ей особо не помогал: платил за дом и за дрова, а всю семью содержала на свою маленькую пенсию быбушка. Она всю зиму копила деньги, чтобы всех нас принять и накормить. Денег за еду и проживание она ни с кого из своих дочерей не брала: это было для неё свято как закон русского гостеприимства.