Антип Чигаев - Откровения Неудачника

Так я и совмещал работу учителя истории с периодическими поездками в экспедиции. Они помогали мне хоть как-то сводить концы с концами. В смысле, давали возможность водить училок по ресторанам.

Историком, прямо скажем, я был средним. Педагогом еще ниже. Некогда мне было всякой ерундой заниматься. Крутился я в сфере старых монет и всяческого раритета.

К тому же, жаркое лето в ГУМе, видимо, аукнулось. Пристрастился я под чужими окнами шариться. За женщинами подглядывать. На это тоже время уходило. Причем ночное. Поди-ка побегай по городу в поисках сладенького. Какие уроки…

А ведь приходилось соответствовать. В школе меня до поры до времени терпели. Два к тому фактора было. Даже три.

Во-первых, я был, все-таки, мужчина. То есть, в школе явление редкое. Меня может директором бы сделали, если бы не мои другие интересы.

Во-вторых, я нашей директрисе периодически привозил из экспедиций всякие милые, и не такие уж дешевые, заметьте, щтучки-побрякучки.

А в третьих, я периодически трахал нашего завуча. Бабенка под сорок, но вполне ничего себе. Ей часто нельзя было, муж у нее строгий был. А мне, что. Мне раз в неделю доставить удовольствие симпатичной женщине не в тягость. Тем более, что имел я от этого полную выгоду. Она меня частенько прикрывала перед директрисой.

Так я между ними и лавировал.

Женился я достаточно поздно. В 24 года. Она была физик по образованию и по работе. Но, поскольку работала в «ящике», ничего особо не рассказывала. Так, мелочи… Типа, вчера С…й умер, слишком большую дозу хватанул на испытаниях. (Она имела ввиду, конечно, облучение).

Прожили мы шесть лет, народили сынишку, а как-то приезжаю я из очередной экспедиции и мне моя благоверная сообщает, что, мол, не сошлись мы с тобой Сема характерами. Мужик ты, так-то, ничего, вполне справный и облучения у тебя нет. Но вот, характер никудышный. Паршивый, говорит, у тебя характер. Не наш, не социалистический. Все тащишь всякую-разную раритет, да еще и торгуешь ими. Не могу, мол, я так. Устала уже перед начальником 1-го отдела выкручиваться, откуда у меня всякие побрякушки старинные. И не хочу, чтобы сын наш на это все глядел. Да, и вообще, есть у меня кандидат наук. Он хоть и облученный, но характер у него хороший.

Я чинить препятствий не стал. Тем более, что жили мы в ее квартире. Потому, подхватил я приготовленный мне заранее чемоданчик, да и подался к приятелю.

Вот пожалуй, с него и начинается моя настоящая алкогольная история.

Из крана текла мощная струя воды, почему-то не было ее слышно и никак не получалось найти стакан, чтобы напиться. Жажда была просто иссушающая. Язык приставал к небу, а в горле было сухо настолько, что даже слюна не могла пробиться к желудку.

В это время опять подкатила тошнота и противный комок запульсировал в горле. С трудом приподняв тело, человек упал с дивана на колени, автоматически вскочил и зажимая рот рукой, через пальцы которой сочилась блевотина, ринулся в ванну. Там все это плюхнулось в раковину и он, опершись руками на нее, уставился в зеркало.

Правда, он там ничего не видел. Наверное потому что смотреть ни на что не хотелось. Внутри опять поселились тоска и безысходность. Перебравшись к ванне, он пустил воду и кое как сполоснул рот. Делать это было больно, так как в углу губы стягивала нитка и ее концы неприятно торчали. Внутри тоже было больно дотрагиваться до этой части щеки.

Опять все повторяется. Только теперь еще с битием морды.

Ну почему он не доехал до своей берлоги тогда. Кстати… надо посмотреть, осталось хоть что-нибудь из денег.

И, хотя эта мысль кольнула больно, он сначала забрел на кухню. На столе стояла пустая, больше чем наполовину, бутылка водки. При взгляде на нее снова затошнило. Но, деваться некуда.

Клин клином, чтобы все провалилось.

Борясь с позывами к рвоте, человек открыл кран, отпил немного воды и попытался пропихнуть в себя совсем немного водки.

Было-то там ее на дне стакана. А она, гадина, не идет никак, назад просится. Скорее воды… У-ф-ф… Даже липкий пот прошиб. Горло еще немного подергалось и успокоилось.

Вместе с этим стало чуть легче и внутри. Надо повторять процедуру… Он знал, что с каждым разом будет легче, вот только бы суметь остановиться вовремя, а это не всегда получалось…

Что ж, надо двигаться в комнату и попытаться понять, насколько все плохо… или не очень.

Оказалось, что очень. У него даже слезы на глаза навернулись и захотелось плакать навзрыд. Он бы так и сделал, если бы это хоть чуть-чуть помогло.