Антип Чигаев - Откровения Неудачника

Я же в спортивном отделе был и один раз у нас дефицит продавали.

Мотоциклы.

Ажиотаж был жуткий. Но я же правильный был, взяток не брал. Однако, старший парень из соседнего отдела пристал, помоги, да помоги. Пошел я к завотделом. Строгий мужик был. Глядел на меня сурово, а я мямлил что-то про родственника. Ладно – сжалился начальник. И выдал мне записку. В общем, отдал я ее парню, тот жутко обрадовался. А после подходит ко мне и сует трешку. Я вначале обалдел.

– Ты чего? – говорю. А он показывает мне 25 рублей.

– Вот – говорит – заработал. А это, типа, тебе.

Взял я трешку на автомате. А потом моя комсомольская совесть регулярно стала разъедаться сомнениями в правильности моей взяткостойкости. Очень жалел я эти 25 р. Деньги для меня, вообще, небывалые.

Вот и тут я думаю сам себе. Ведь не зря парень так оглядывался. Тем более, что инструктаж был жесткий вначале экспедиции. В смысле сдачи всего награбл… Ой…, найденного.

Опять эти двадцать пять рублей замаячили у меня перед глазами.

В общем, привез я в тот раз, как оказалось после сдачи перекупщикам на пятаке, всего на 150 рублей. Деньги, конечно, не очень большие. Но в то время, для меня и это было неплохо. Тем более, что еще официальных денег под сотню заплатили. Больно я споро работал. Еще бы… Мне ж хотелось наверстать, деньков-то мало оставалось.

Тем более, что сдавал старину я исправно. Себе, так, по мелочи оставлял. В смысле, только то что удобно спрятать было.

С тех пор стал я регулярно записываться на подобные мероприятия. Только теперь делал это более вдумчиво и с большим пониманием. Много читал и слушал старших. Толкался на пятаке среди барыг и присматривался, чего почем.

При мне, в одной из поездок, поймали шустрика, который внаглую крал раритеты, даже из хранилища. После того, что с ним сделали, какой шмон был у него дома, ребята рассказывали, и сколько ему впаяли… В общем, после этого, стал я бояться. Заныкивать ценное и бояться.

Из-за этой боязни тайник я себе сделал в укромном месте. Не скажу где. Вдруг, кто у меня через плечо подглядывать будет. Но, это по жизни один раз здорово меня спасло. То, что был тайник и о нем никто не знал. А когда надо было и я забыл. Ну, вот напрочь. Как будто и не делал ничего. Да-а… Помогло мне тогда это. Если бы нашли, вполне закопать могли, не то что срок впаять.

Помню, подписался я поехать в Узбекистан. Раскоп должны были делать в районе древнего Коканда. Искали слои старые, древние. Все что было начала века, а тем более советского времени брали конечно, но внимания этому не уделяли.

А мне попался самый настоящий клад, который закопали, скорее всего басмачи, а может кто из белых дворянчиков, бежавших тогда в эти места.

Когда я на него наткнулся, каким-то седьмым чувством понял, что мне повезло. И повезло крупно. У меня даже слезы навернулись. Отдать такое…

В общем, присыпал я его и «грохот» на это место поставил. Чтобы еще больше грунта насыпалось, только теперь – отвального, неинтересного и никому не нужного.

Уж на что мне пришлось пойти, чтобы перезахоронить свое сокровище. Я его даже не рассматривал. Времени не было.

Потом три месяца я жил как на иголках. А когда наконец раскопал и в тихом месте все разложил – чуть не обделался от полноты чуйств.

Эх-х-х… Если бы я мог все это продать легально. Да, я до конца жизни бы оказался обеспеченным человеком. А нелегально… Здесь начинались проблемы. Я знал это точно. Вещи были заметными и если с ними куда сунешься, непременно инфа поплывет сквозь щели. В СССРе за это срок можно было схлопотать влегкую.

Короче, припрятал я это в тайнике и потихоньку, через пару лет, найдя нужных людей в разных концах Союза, стал это пристраивать. Особенно мне повезло с одной статуэткой. Изящная вещица. Была это гжель середины 19 века. И рассчитывал я срубить за нее тыщу рублей. А забрали ее у меня за три. Причем не торгуясь. Я сдуру ляпнул, глядя на их вытянувшиеся лица. Что с них взять. Иностранцы. А теперь думаю, что продешевил.

Да, что уж теперь говорить. Я со всеми вещами оттуда продешевил.

Монетки царские – загляденье. Что золото, что серебро. Золотой пятирублевик девятьсот седьмого года я отдал за пятьсот рублей. А красная цена его, даже в то время была – 5000, а может и все 25. Не хило. Но… пять тыщ р и 15 лет турьмы. Нет уж, увольте. 500 р и месяц привольной и разгульной жизни. Вот это по-нашему.

Да-а… Вспоминаю о былом и приятность сплошная в теле. Вот это была жизнь.

В общем, закончил я кое как универ и попал под спецраспределение учителем в небольшой городок с древней историей и бурным настоящим. Ковали в нем атомную бомбу, а может чего другое… Об этом нам, простым смертным знать не полагалось.