Елена Ворон - Криминальный театр

– Понял.

– Будь осторожен. И запомни мой номер телефона, – он назвал цифры.

Я запомнил, и мы расстались. Несостоявшийся криминалист в моей душе ликовал – за один день произошло множество загадочных событий.

Шагая по аллее к дому, я подводил первые итоги. Что нам известно? Макнамара попал в переплет, чего-то добивался от губернатора, Тоски отказал и затем выгнал его с виллы. В доме появился неизвестный, к которому не подпускают людей Рафаэля Пьятты. Неизвестный знает Макнамару; он то ли звал пловца на помощь, то ли хотел поговорить, но в последний миг передумал. Макнамара, в свою очередь, интересуется этим человеком. И при всем прочем, кто-то целился в меня на лугу.

Вернувшись, я обошел вокруг дома. Из окон бального зала на втором этаже несется музыка и голоса – прием в разгаре. На третьем этаже окна закрыты, жалюзи опущены, балконов нет. Не подберешься. Тогда я зашел внутрь и двинулся наверх по главной лестнице, мимо кадок с цветущими растениями. Миновал второй этаж и оказался на площадке, где сидел охранник. Стол с телефоном и компьютером, мягкое кресло, диван, который загораживает ход наверх, столик с кофейным прибором и кофеваркой, два куста белой азалии, камера на стене. Охранник поднялся из-за стола мне навстречу.

– Сюда нельзя.

Кроме дивана, лестница ничем не перегорожена; ни решеток, ни бронированных дверей. На третьем этаже – холл со светильниками, две скульптуры, изображающие пастуха и пастушку, красная азалия, из холла в обе стороны уходит коридор.

– Сюда нельзя, – повторил охранник.

Я плюхнулся на диван. Заморочить охране голову не так уж трудно.

– Посижу здесь, ладно? Наверно, скучно одному? Кофе дашь?

– Не дам. – Парень ткнул на столе клавишу интеркома: – Валье говорит. Заберите от меня Эстебана.

Я прикинул свои возможности. В запасе – минута-две, охранник не вооружен.

– Где Макнамара? – спросил я, подымаясь.

– Понятия не имею. Шел бы ты…

– Где Макнамара?! – заорал я. Эстебан сроду так не голосил, он тихий и смирный, но здесь этого не знают. – Где?!

Одним прыжком я взлетел на стол и ногой двинул опешившего охранника в челюсть. Не смертельно – кроссовки мягкие, да и рухнул парень не на каменные ступени, а на диван. Пока он там барахтался, я взмыл по лестнице, завернул в правый коридор и с воплями «Где Макнамара?!» заметался от стены к стене, распахивая двери. Комнаты оказались пусты, даже без мебели. Но Макнамару окликали из правого крыла, неизвестный был именно здесь. Где же?

Меня настиг охранник; по коридору мчались еще двое. Я кинулся на пол, с воем покатился по ковру; зацепил парня за щиколотки и чуть не уронил. Далеко-далеко, в левом крыле заметил две женские фигурки – они бежали к нам.

– Макнамара!!! – заорал я, срывая голос, и получил ногой под ребра. Видел бы Пьятта! Он бы объяснил, что так усердствовать негоже.

Подмога была уже совсем рядом. Я откатился к стене и замер, прикрывая голову руками.

– Оставьте его! Не бейте! – раздался женский крик.

Меня и не били. Подняли, влепили пару оплеух и поволокли в холл. Я висел мешком, изображая упадок сил после приступа, и пытался разглядеть тех женщин. Они скрылись за дверью, и я рассмотрел только, что одна из них – брюнетка, а у другой волосы светлые.

На площадке между третьим и вторым этажом меня встретил врач с чемоданчиком и Рафаэль Пьятта. Начальник охраны свирепо кусал губу. Меня усадили на диван, врач раскрыл чемоданчик, достал ампулу-шприц.

– Это что? – резко спросил Пьятта.

– Снотворное.

– Не надо, – Пьятта отодвинул врача. – Сейчас сам придет в чувство. – Горящие черные глаза не сулили мне ничего хорошего. – Ребята, свободны. Эстебан, пошли.

Я поднялся. Кажется, маленько переиграл.

Начальник охраны увел меня вниз, в свою комнату, запер дверь на ключ и прислонился к ней спиной.

– Итак, сеньор Тео Вальдес, я жду ваших объяснений.

Мадонна! И он тоже знает! Губы Пьятты дернулись в холодной усмешке.

– Ты кого вздумал обдурить? У меня что, телефона нет? Один звонок твоей тетке – и эта клуша призналась во всем.

Я прошелся по скудно обставленной комнате. Семья начальника охраны живет в Альба-Лонге; как я слышал, у него сын и две дочери. Без приглашения усевшись в кресло, я начал:

– Рафаэль, губернатору не нужен Эстебан сам по себе. Ему требуется сын, о котором газеты будут писать сентиментальную чушь. С ролью СЫНА ДЛЯ ПУБЛИКИ я справлюсь, а большего от меня не ждут. И поверь: я в этой роли гораздо удобней, чем Эстебан. Со мной легко договориться, я могу помолчать, если надо; могу не петь при гостях. И даже, представь себе, обхожусь без памперсов. Где Тоски найдет себе сына получше?