Амита Аджая - Обретение

Она, было, подалась вперед, но тут, же себя одернула. Не может она этого делать! А вдруг ее увидит кто-нибудь из ее знакомых.

Будто стыдясь своих внезапных порывов, убегая от своих тайных желаний, она быстро пошла к метро. По дороге она размышляла о собственной жизни.

Что с ней стало? Когда она вдруг стала такой? Ведь раньше она была свободной, независимой от суждений и оценок других.

Ночью ей приснился сон. Она совсем юная девчонка, танцует возле костра. Танцует, что есть силы, смеется громко, заливисто. Она никого не замечает. Словно весь мир у ее ног, до того она счастлива в эти минуты, у нее кружится голова от счастья, душа поет, а сердце замирает в сладостном чувстве безудержного детского счастья.

Резко проснувшись, она долго не могла прийти в себя. Сон был настолько близок и реален, ей казалось, она до сих пор чувствовала горячее дыхание костра и безграничное, волнующее счастье внутри. Будто сейчас это было с ней, пару минут назад.

Сон, как тонкая связующая нить, обнажил воспоминания ее жизни.

В поселке, где она провела детство, у них был старый дом с прекрасным садом.

Сад – прекрасное творение ее деда, восхищал всех в округе.

Сад был неприкосновенен, никто из посторонних не должен был там находиться. Право на вход туда имели только близкие члены семьи.

В этом саду росли сладкие, ароматные яблони, посаженные рукой деда. Особенно прекрасен сад был весной. Аромат цветущих деревьев весной благоухал на всю улицу. Цветущий сад дурманил, манил, обещал долгое прекрасное лето.

Любила она летними днями забраться в беседку с книгой, смотреть в бездонное, голубое небо, наивно разгадывать плывущие фигуры облаков.

В те незабываемые минуты душа ее пела, рвалась в безоблачное яркое будущее.

Весь в белых цветах, с благоухающей сиренью, красавец – сад, был немым свидетелем обид, душевных невзгод, нечаянной радости, счастья всех обитателей дома. Сад укрывал и ее, Диану, от всех детских обид и напастей, слез первой неразделенной любви. Он утешал тихим шелестом листьев, ароматом сладковатых яблонь и умиротворяющей тишиной.

Где же сад ее детства? Что с ним стало?

Лет десять назад, она бывала на своей родине. После смерти ее стариков дом был продан. Она никогда не интересовалась, кому его продали, знала лишь, что дом был отдан в хорошие руки.

Ей захотелось увидеть его.

Поддавшись внезапному порыву, в выходные дни, она отправилась в места своего детства. Она несколько раз спрашивала зачем, для чего она едет туда. Но так и не могла дать себе ответа.

Дом был виден издалека, он стоял, будто на возвышенности, на пригорке, подальше от остальных домов. Он ей показался маленьким, не таким большим как в детстве.

Весь в бурьяне, стоял он тоскливо посреди печальной разрухи. Наконец, она увидела сад. Сиротливый, неухоженный, угрюмый, словно немой упрек прежним хозяевам, предавшим и забывшим его.

Где – то забор упал, где – то еще держался. Видно, что после смерти деда никому не было дела до забора. Окружающее дом запустение отталкивало, шокировало.

Чувствуя огромное волнение, она шла через большую ограду, прокладывая дорогу через плотный бурьян к саду. Крапива больно жалила, репей раздирал в кровь ноги, слезы наворачивались на глаза.

Наконец, она зашла в сад.

В саду царило такое же запустение, он также зарос бурьяном, повсюду валялся разный непонятный хлам: арматура, пластиковые бутылки, пакеты. Она не могла поверить своим глазам. Огромная гора мусора был свалена прямо в углу.

Не смотря, на общее запустение, деревья стояли. Они стали выше, могучее, крепче. Еще живут…, будто в немом ожидании…

Вопреки всему.

Ей было горько, видеть заброшенный сад, после того, как знала она его совсем другим, ей стало горько и стыдно. Стыдно, что так безмолвно предала она память деда, отдавшего немало сил и лет на его создание.

«Я уйду, а сад будет жить… радовать вас…», – говорил он, держа ее, маленькую девчушку, на руках. Он заботливо срывал, давал ей пробовать на вкус ранетки, подмороженные после первого морозца, отчего они казались сладким, самым прекрасным угощением на земле.

Тихо было в саду.

Она стояла, как завороженная, посреди затаившегося безмолвия. Слезы вновь подступили к глазам. Она упала на траву и уже не сдерживала рыдания, плакала о своей жизни, об одиночестве, о тоске по прошлому.

Резко подул ветер, листья кружевным ворохом падали вокруг нее, будто сад плакал вместе с ней, проливая слезы радости от долгожданной нечаянной встречи, успокаивал, утешал, как в прежние дни.