Татьяна Золочевская - Маков цвет

Так вот, родители, конечно, не прилетят – дорого. У самой Тони папы не было, ушел из семьи в ее младенчестве, а мама, милая мамочка, два года назад умерла. Ей еще и шестидесяти не исполнилось. Инфаркт. Стало плохо с сердцем без видимой причины, губы посинели, за грудиной возникло адское пламя, и пока ждали «Скорую» – стало поздно.

Тоня уже наведалась на кладбище, к маминой могилке, рассказала о грядущих переменах в жизни и всплакнула, думая о том, как бы мама порадовалась за нее, как вместе выбирали бы платье, фату, как восхищенно разглядывала бы она фото в маках долгими вечерами зимой. И Игорь обязательно бы ей понравился. Конечно! Мужчина в доме. Ох, сколько мужской работы накопилось, делать – не переделать, вздохнула Тоня.

Так вот, на свадьбе будет мамина старшая сестра Тася, она из местных, «зацэ шных » – сухая бабулька с аккуратной завивкой и живыми молодыми глазами. Ей чуть за семьдесят, лицо давно похоже на неровную курагу, а тело юркое и ноги быстрые – даст фору кому хочешь. Потом три школьные подружки. Пока холостые. Одна семейная пара с малышом. И со стороны Игоря – вроде тоже двое-трое ребят. Вот и все.

В загс пойдут пешком, по центральной улице, благо близко, минут пятнадцать ходу – да и пусть другие полюбуются. А отметят в тетиной однушке. Ей, как ветерану, пять лет назад дали квартиру в пятиэтажке, недалеко от Тони. Комната большая, светлая. И солнцем залита – с часу дня и до самой ночи. В такой приятно веселиться, она будто создана для праздников. Стол раздвинут на всю длину – вот и делов-то, всем места хватит. А что на стол поставить – найдут, справят.

На свадьбу Игорь взял кредит. Двести тысяч. По-другому никак. Свадьба – дело такое. Кольца, наряды. Большую часть суммы Тоня собиралась потратить на себя, чтобы выглядеть конфеткой. Как с обложки журнала. Разве будет в жизни еще раз такая возможность? Вряд ли. А если невеста довольна, то и всем будет хорошо. При этом ей хотелось произвести впечатление на Игоря – чтобы обалдел просто! И произвести фурор среди сонного царства зацэ шников . Да, и фото – само собой.

Тоня работала продавцом в обычном продуктовом магазине. Даже супермаркетом его не назовешь. Только самое необходимое и продается: хлеб, молоко, кефир, колбаса, сыр, фрукты, овощи да всякие вафельки-печеньки. И так ей надоело это унылое стояние за прилавком, это захолустье, эта вечная экономия, эта серость – хоть плачь.

Однажды Тоня, как обычно, ровно в восемь, выскочила из дома и бодрой походкой направилась на работу. Путь всегда был один и тот же. Сначала по улице вдоль пяти таких же покосившихся домов, как у нее, потом по проселочной неширокой дороге метров пятьсот до поворота, и налево, пожалуйста, деревянная, свежевыкрашенная в зеленый цвет постройка с пластиковой, местами побитой надписью «Продукты» и вечной кучкой слегка нетрезвых зацэ шны х сограждан, скорее собутыльников.

Тоня быстро шла, слегка размахивая сетчатой зеленой авоськой для продуктов, и думала о том, что не сегодня завтра поедет в районный центр за платьем. И от этих мыслей у нее захватывало дух, как на качелях, и что-то вступало в голову, как будто она выпила, не закусив. Она даже не заметила, откуда взялась на дороге, прямо перед ней, смуглая, с курчавыми, убранными в кичку волосами, женщина средних лет в цветастой длинной юбке и замшевой кофте-тужурке, каких не носили в Зацэ. Тоня хотела проскочить мимо, но женщина легко тронула ее за локоть и, глядя прямо в глаза, спросила:

– Эй, милая, погоди, как пройти на проспект Ленина?

Тоня остановилась и махнула рукой:

– Вам в обратную сторону. Возвращайтесь по дороге до магазина и оттуда прямо вдоль домов. Недалеко. Минут пятнадцать.

– Погоди, погоди. Недалеко, говоришь? А чего в глазах у тебя – думка? О платье думаешь, о свадебном?

Тоня опешила.

– Погоди, погоди, девонька. Дай-ка ручку, все тебе расскажу, что ждет впереди да как быть тебе.

Тоня растерялась, вроде и знать ничего не хочет, и любопытство разбирает – как там Игорь в рейсе и гладко ли пройдет свадьба? Она, не очень осознавая себя, молча протянула руку незнакомке.

– Ой, рученька-то махонькая, как у ребенка. Ну что, девонька, платье-то ты купишь завтра, красоты необыкновенной будет. Ой-ой, а вот суженый твой – на больших дорогах сейчас, далеко отсюда.

На этих словах Тоня встрепенулась, поразившись прозорливости смуглянки, и спросила: