Елена Николаева-Цыганкова - Чудеса во всём. Сборник сказок

Подбежал к девице богатырь, хочет увести её, хочет взять на руки. А цепь огромная мешает.

Упал он в ноги к суженой, целует её башмачки, шепчет и шепчет: «Ты свободна, упадите цепи!»

И чудо случилось. Рассыпалась невидимая цепь. Шажок сделала Семерина, потом другой. И побежали они вдвоем из леса. Побежали по полю золотому, смеясь и радуясь свободе, жизни, цветам и любви!

***

А потом их селение наполнилось богатырями могучими да девицами-красавицами, теми, которые были околдованы в незапамятные времена и были на веки вечные обречены жить в Глухом Лесу, но и с них упали чары злой колдуньи в тот миг, когда огонь поглотил клюку и её саму.

И до сих пор славятся эти края красавицами и богатырями.

Много лет и зим минуло с той поры, о которой сказ поведу.

В одной очень-очень далекой стране, за морями, да лесами дремучими, была деревенька маленькая. И жила в этой деревеньке семья: муж с женой, и был у них сын. Звали его Волюшка.

Смышленый такой мальчишка рос, в лес любил ходить, мог днями там пропадать, всё ему там интересно было. Разглядывал каждую травинку, каждый листик, с каждым деревом был на «ты». Матушка и батюшка не боялись его туда отпускать, он в лесу как родной деревне был.

Иной взрослый мог и заплутать там ненароком, то кикиморы из болотца морока наведут, то леший тропинки запутает, а Волюшка всегда понимал лес, он даже шепот его понимал и внимал ему, как человеку. А ведь так и ведётся с давних пор, кто внемлет, тот и знает, понимает.

Волюшка был мастер на все руки, несмотря на своё малолетство, он всегда что-то мастерил из деревьев, поваленных бурей, да из сучьев сухих. И выходило обязательно что-нибудь нужное по хозяйству, или же весёлое и смешное. Вырезал он фигурки забавные, то сову вырежет так, что и от настоящей отличить её можно, только потрогав её, то белку выстругает так, что хоть в лес неси, да знакомь там с настоящими белками.

Для всего селения мастерил он и корыта для теста, и совки, бочки, жбаны, чаши, миски, ложки. То он для матери ложку вырежет на длинном-предлинном таком черенке, что мать может мешать кашу не заходя домой, прямо со двора, Мать и радуется, и смеётся от его умения. То мальчишка свирель смастерит для пастуха. И свирель-то удивительнейшим образом волшебная получается.

Все коровы слушают её мелодию, зажмурив глаза от удовольствия, до того им напев её нравится. Раньше-то коровы разбредались по лугу, когда не было ещё у пастуха такой свирели, а теперь и не отходят далеко. А если какая корова и забудется, задумается о чём-то своем коровьем, или солнышком разморит её и она вдруг и отобьётся от стада, то стоит пастуху поднести свирель к губам и начать выдувать мелодию, как отбившаяся корова сразу же идёт на этот волшебный звук.

И даже молоко коровы с той поры стали давать вкуснейшее, сладкое. За молоком приходили и приезжали из окрестных деревень, говорят, оно помогало немощным скорее выздороветь.

Отец Волюшки на кузне кузнецом был. Всё хотел сына к своему умению приучить. Да не выходит никак. Не лежит душа у сына к кузне. А неволить нельзя. По душе ведь все занятие себе выбирают. Так принято было в те далёкие времена, в той далекой стране. Железо становится послушным тому, кто толк в нем имеет. Так и дерево становится послушным для того, кто его душу знает. Поэтому в той далекой стране всё было хорошо, всё ладилось. Но так случилось, как и везде, наверное бывает, ведь и на солнышко тоже набегают тучи. Так и тут, печаль пришла, откуда её не ждали.

Как-то раз Волюшка бродил по лесу да к полудню вышел на излучину реки. И наткнулся на берегу на одинокого старца. Был он печален безмерно. Сидел смотрел на воду, шептал кому-то неведомому непонятные слова. И столько в этих словах было горести, что слезы всей земли не могли сравнится с его печалью.

В руках старика был посох деревянный старинный резной, а ведь Волюшка понимал знаки деревьев, и совсем неважно, что посоху было может было семь, а может и более веков, язык дерево не теряет никогда. Так и получилось, что мальчик узнал историю печали старика, стоило старику лишь прикоснуться к посоху, тут же язык деревянного посоха передал всю историю Волюшке.

Оказалось, что у старца пропала единственная и самая любимая внучка Любушка. Старик исходил уже все земли родные и чужеземные, заходил во все города заморские, побывал во всех лесах дремучих, чащах непролазных, но нигде не нашел Любушки. И понимая, что лета его на исходе, он просил для Любушки лучшей доли, понимая, что не сможет ей помочь, хоть умел он многое.