Олег Ока: Пустой город. Маршруты КаКаБРа

Тим никогда не стремился к изменениям, его всё устраивало, и он знал, что так будет столько, сколько он сам себе определит. Это забавляло его, он даже написал пару книжек на тему добровольного отказа от общества, и развития отношений с одиночеством, потом разжигал камин бумажными листами, на которых писал, это давало ощущение долговременности, и ему было грустно, это был просто этап развития личности, как в образовательном учреждении дети переходят с этапа на этап, и часто это воспринимается трагедией, и так до следующей ступени. Всю жизнь.

Можно-ли представить себе какое-либо сверхсущество воспринимающим эмоции всех миллиардов людей, составляющих человеческую цивилизацию? А – если уж на то пошло, бесконечное количество цивилизаций? Ведь мы – явление не уникальное в Космосе, а постоянно привлекаемое. Тем более, что все наши эмоции легко классифицируются, то-есть превращаются в предмет статистики. ВСЕ, не делая различий на обстоятельства. Это человека вообще можно воспринимать, как объект статистики. А каждого в отдельности? Ведь есть ещё и Гитлер, например, который в этой связи поставил смерть одного и – миллиардов. И ведь это действительно так, если рассматривать живого человека, а не его идеализированную функцию. Один – ваш близкий, а миллионы – где-то там. И при чём здесь духовность? То-есть, мы за духовность, если она касается всего этноса в целом, а вот когда метеорит падает в наш огород, – «Господи, помоги!» Конечно, БОГ может оценивать наши реакции (эмоции), ОН даже разбирается в них лучше нас самих, но это лишь количественные оценки, вроде статистики войн, или стихийных бедствий, или описание химических реакций. Человеческие горе, отчаяние, боль в сухих «цифрах». Или, если угодно, в мегабайтах.

В эпоху высоких технологий, обитая в ошеломляющем информационном потоке, всё дальше люди растворяются в пучине бездуховности, человек получает больше возможностей к холодной оценке БОГА, не как сущности (Вряд-ли это когда-то будет доступно нашему пониманию.), но как нашего СОЗДАТЕЛЯ и пользователя или, если хотите – ОПЕРАТОРА. Не компьютерного пользователя, но как компьютер использует программы, боты, драйверы и прочую мелочь, которую в случае чего можно и перепрограммировать.

Как механизм пользуется своими шестерёнками и винтиками.

Мне кажется, рассуждал Тим сам с собой, что в нашем случае трудно оценить, кто более разумен (В нашем, человеческом понимании). К. Саймак в «Заповеднике гоблинов» упоминает о возможности восприятия разума, как механизма. Почему нет? А любой механизм легко управляется и контролируется. И в случае надобности модернизируется.

Во всяком случае, в отношении БОГА лучшим определением будет – БЕСЧЕЛОВЕЧНЫЙ. Эмоций ОН лишен изначально (По причине ненужности и даже вреда «нашему» делу.). ОН не может СОЧУВСТВОВАТЬ, СОПЕРЕЖИВАТЬ, хотя априори и знает об этом больше нашего. Ведь и бобры о речных запрудах знают более, чем мы, и без всяких сопроматов (Меня опять понесло в непонятную сторону?).

Во всяком случае то, что мы считаем определением «человечности» – БОГУ не нужно. Душа нам дана за ради определённых функций, и их параметры заданы в слове ЕГО. Всё остальное – от лукавого.

Ф. М. Достоевский очень интересовался котировкой детской слезы. Ещё кто-то утверждал, будто красота спасёт мир (?), и интересная фраза «БОГ есть любовь» … Никто не говорит, что бездушие БОГА есть определяющая состояния духовности ЕГО творений. Но, может быть, чувствуя это, люди говорят себе: – «А я что? Лучше всех? А мне это надо?».

Предстояла нудная процедура. Поскольку действовать предстояло в среде всех возрастных категорий, внешность должна была соответствовать, вряд-ли дидактичный семидесятилетний человек мог рассчитывать на понимание 17-20-ти-летних. Тим не стал долго думать, взял за основу себя сорок лет назад, загрузил в трансформатор и терпел издевательства пол-часа. Долго разглядывал уже забытую физиономию, остался доволен – почти не изменился, не считая возрастных мелочей. Визажист на ходу подправил растительность под «моду», тоже что-то ветхозаветное, что периодически приходит на смену надоевшему. Инструктор тоже остался доволен, пил кофе, критически поглядывал, хмыкал.

– Меняем маски. Вот года-бы сбросить так-же просто.

– Зачем? Меня не напрягает. Никогда не понимал эти истеричные битвы за вечную молодость.

– Ты прав, конечно, эту глупость ещё Свифт раскритиковал… Со своей сатирической точки зрения. Но для цивилизации это – проклятие.