Ольга Шлыкова - Шоколадные туфельки. Рассказы

– Что ты орёшь как оглашенный! Как мы тебя снимем? Спускайся сам, как забирался, да сразу в реку.

Володька встал, уцепившись за трубу, и попытался шагнуть на береговой откос. Но поскользнулся и, приземлившись на пятую точку, съехал с горки вниз, громко охая и ахая, подпрыгивая на кочках.

– С прибытием! До воды сам дойдёшь? Уж больно от тебя воняет, на руках то нести.

Володька исподлобья глянул на Николая и пополз к реке на четвереньках.

Не помог и кусок мыла из рюкзака запасливого Константина. Уже на пароме вокруг Володьки скоро образовалось свободное пространство, хотя народу было много – деревенские ехали в город на работу.

После отпуска Володька гордо демонстрировал в театре новый немецкий спальник, купленный на гастролях, по случаю, у иностранных туристов.

– Я тогда отдельно поехал в вагоне, наши в другом ехали. Познакомился с ребятами из Дрездена. Они возвращались после восхождения на Эльбрус. Я пожаловался, что на Волге спальник потерял. Они мне свой продали, за тридцатник. Очень наши деньги нужны были. Хотели перейти в другой вагон, требовалась доплата.

– Встать! Суд идёт!

Людмила Николаевна не плакала, пока зачитывали приговор. Судили её внука Андрея, за хранение и сбыт наркотических веществ. Бабушка рассеянно слушала монотонный голос судьи и в уме подсчитывала, сколько же денег ей удалось спрятать, до того, как пришли с обыском. Забрали всего тридцать тысяч рублей и тысячу долларов. Доллары было жалко больше всего, и Людмила Николаевна ругала себя за то, что побоялась заранее отнести их к соседям. Соседи могли выдать, а могли и не выдать, но могли и не отдать потом деньги. Так какая теперь разница! Но всё равно было жалко. Иностранная валюта всё-таки.

Бабушка подняла глаза на внука. Он стоял в окружении милиционеров и смотрел прямо перед собой. Её дочь Рая, мать Андрея, на судебные заседания не приходила. Они, как могли, скрывали, что Андрея сначала арестовали, потом шло следствие и, наконец, состоялся суд. Пока никто на работе у дочери не знал, что произошло с Андреем. Только соседи перешёптывались за спиной у Людмилы Николаевны. Кто-то был понятым во время ареста Андрея и обыска в квартире. К кому-то приходили оперативники во время следствия и расспрашивали, о том, как Андрею, в течение трёх лет, удавалось торговать наркотиками, прямо у себя дома. И соседи рассказывали, что много раз вызывали милицию, когда сил уже не было терпеть выходки наркоманов, которые, купив дозу, вкалывали себе наркотик прямо в подъезде. Потом, кто-то сразу уходил, кто-то падал и лежал в полузабытьи, кого-то рвало, кто-то мочился, не вставая со ступенек. И всегда они оставляли на полу свои шприцы и пузырьки из-под нафтизина.

Но милиция реагировало слабо. Забирали того, кто находился в подъезде, а в дверь к бабе Люде и Андрею даже не стучали. Потому что никто не соглашался написать на них заявление. А теперь, расхрабрившись, соседи разносили «радостную» весть о том, что наркомана Андрюху, наконец-то арестовали. Это злило бабу Люду больше всего. «Шила в мешке не утаишь, люди всё равно узнают», – сказал как-то муж Раи, отчим Андрея. – «Сами виноваты, загубили пацана». «Много ты понимаешь!» – Подумала тогда Людмила Николаевна, но вслух ничего не сказала.

Она была искренне уверена, что попался Андрей по роковому стечению обстоятельств. Обычно, они не открывали двери незнакомцам. Все клиенты предварительно отзванивались и приезжали к чётко назначенному времени. А в то утро, чёрт дёрнул Зинку с первого этажа, прийти занять денег. Людмила Николаевна открыла соседке, и тут, откуда ни возьмись, в квартиру ворвались милиционеры в штатском. Они положили Андрея на пол, лицом вниз, и надели на него наручники, Людмилу Николаевну усадили на диван и велели не сходить с места. Зинка оказалась здесь, кстати, её привлекли в качестве понятой. Но когда начался обыск с собакой, привели ещё двоих, тоже соседей с первого этажа, ненавистных Людмиле Николаевне стариков – мужа и жену Поворотовых. Поворотиха потом и растрепала на весь двор, что у Андрея изъяли две полных пластиковых полторашки белого порошка, тридцать тысяч рублей и тысячу долларов. Деньги нашли в бабушкиных вещах, а наркотики унюхала служебная собака в тайнике под батареей за обоями. Ещё три таких же бутылки с порошком были спрятаны в диване, на котором сидела Людмила Николаевна. Когда собака подошла к ней и зарычала, баба Люда наделала от страха в штаны и запричитала, чтобы её отпустили в ванную, помыться и сменить бельё. Собака сразу отошла, а милиционеры, видимо побрезговали открывать диван залитый мочой и воняющий фекалиями, и бутылки остались там, где лежали.