Владилен Елеонский: Контрразведка показывает зубы. Компромат на Президента

Кузнецов склонился к переговорному устройству.

– Внимание, экипаж! Сегодня у матроса Петрова, картина маслом, день рождения. Поздравляем и готовимся к праздничному ужину.

Командир отключил переговорное устройство, пролистал вахтенный журнал, дошёл до самой крайней записи, поставил крупную размашистую подпись, положил химический карандаш и взял в руку подстаканник со стаканом, наполненным густым пахучим краснодарским чаем.

– Товарищ командир, мы на границе территориальных вод Княжества Силенд.

– Что-то смущает?

Вахтенный офицер оторвался от приборов, взял с подноса, стоявшего на передвижной тележке, овсяной пряник, откусил от него кусочек и стал сосредоточенно жевать. Кузнецов, терпеливо ожидая ответ, с наслаждением отхлебнул горячий чай из стакана.

Вахтенный, кажется, наконец, подобрал нужные слова.

– Правда, что Княжество Силенд – бесхозная зенитно-артиллерийская платформа?

– Истинная правда! В тысяча девятьсот сорок втором году по проекту инженера Маунселла англичане их много построили в море, назвали фортами Маунселла, но эта платформа на беду или счастье оказалась за пределами территориальных вод Великобритании, и после войны её не стали демонтировать…

– Товарищ командир, шумы, – вдруг сказал из динамика переговорного устройства голос акустика. – По характеристикам – прогулочная яхта!

– Продолжайте наблюдение, – сказал Кузнецов, отпустил клавишу переговорного устройства и снова повернулся к офицеру. – Так вот, если вам интересно, история такая. В тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году отставной британский морской пехотинец захватил бесхозный форт и объявил его государством. Развернулось настоящее сражение за форт с реальной стрельбой, но английский суд объявил платформу вне юрисдикции Великобритании, и на этом столкновение закончилось…

Вдруг корпус субмарины сильно вздрогнул и начал заметно вибрировать. Кузнецов прервал рассказ, нахмурил белёсые брови и резко поставил стакан с чаем на передвижную тележку.

– Механик, в чем дело?

– Товарищ командир, – раздался обеспокоенный густой бас из динамика, – лопастями винта что-то зацепили.

– Машина, стоп!

– Есть, машина, стоп!

– Вахтенный, глубина – ноль, дифферент на нос. Дежурного матроса на корму!

– Есть, глубина – ноль, дифферент на нос. Матрос Петров! Приготовиться к аварийному выходу через кормовой люк.

– Вахтенный, вы зачем же Петрова поставили на дежурство? У него сегодня день рождения! Не знали?.. А, теперь что делать. Пусть идёт!

12

В закутке ночного клуба спрятался огромный бильярдный стол, зелёное сукно которого было замысловато уставлено слегка потрескавшимися желтоватыми шарами. Приятный рассеянный полумрак дремал вокруг, лишь над столом сиял поток света из люстры, зависшей где-то высоко, у самого потолка.

В закутке никого не было, кроме Горина и Скотта. Они залихватски гоняли шары и мило беседовали.

Аркадий, похоже, выигрывал. Количество шаров на столе резко уменьшилось, а помощник Президента всё бил и бил.

Вот! Он снова загнал очередной шар в лузу. Обескураженный Скотт только широко раскрыл глаза.

– Аркадий! Вы меня удивляете. Из этой позиции загнать шар?

– Позвольте удивить вас ещё раз!

Горин снова звучно загнал шар в лузу. Скотт с улыбкой отставил свой кий в сторону.

Аркадий мило улыбнулся.

– Партия! Я выиграл случайно, Мэтью. Вы не делаете ошибок!

– О, нет, дорогой мой Аркадий, ошибки делают все.

– Вы – счастливое исключение!

Скотт захохотал так, как когда-то лет двадцать назад хохотал на своём мальчишнике перед неожиданно свалившейся на него свадьбой, которую друзья-студенты расценили как брак по расчёту. Он никак не мог доказать, что дочь высокопоставленного лондонского дипломата неожиданно влюбилась в него по уши, потому что он развлекал её так, как не развлекают клоуны в цирке и по-другому не умел.

Аркадий положил свой кий на стол. Он был доволен.

Скотт дружески похлопал компаньона по плечу.

– Как поживает «тунец»?

Аркадий хмыкнул и нарисовал куском мела на отливающем изумрудом новеньком сукне стола чёткий ровный квадрат. Скотт очень серьёзно посмотрел на художественное изыскание Аркадия, словно увидел прямо перед собой нечто более выдающееся, нежели знаменитый «Чёрный квадрат».

– «Тунец» здесь, – сказал Аркадий.

Скотт вежливо взял мел из руки Аркадия и покрыл квадрат крупной сеткой, словно собрался играть в игру крестики-нолики.