Мадина Рахимбаева - Кобелек

Странно. За год, что они вместе жили в так называемом гражданском браке, его квартира так и не стала ей по-настоящему домом. При этом мамину однушку тоже было сложно так назвать. Вот так и шла по двору, иногда поскальзываясь, фигурка в козьей шубке и с пакетом в руке, где-то живущая, но такая бесприютная и бездомная.

Базаргуль зашла в подъезд. Ее мысленное бурчание не смолкало.

«Вот и пятый этаж видно», – думала она, тяжело дыша на третьем. – «Хорошо, когда сверху никто не топчется, не спускает воду, будто ушат на голову, пока сидишь в туалете. Хорошо, что не шумит лифт. Но иногда каждая ступенька кажется лишней».

Как, например, сейчас, когда она будто плыла от берега изо всех сил к катеру, но волны относили её назад. Она снова делала взмах рук, толкалась ногами, но ещё одно движение – и опять она там же, где была. А так ли нужно ей на борт этого судна, где пусто и ветрено? Но почему-то надо плыть. Надо снова и снова бороться с прибоем своих желаний, уводящих прочь, к твёрдой земле, к другим возможностям. А когда-то она взлетала на одном дыханье чуть ли не до самой крыши только от мысли, что за дверью её заключит в свои объятья Айбек. Сейчас же она сделала глубокий вдох, будто перед прыжком в чёрную холодную воду, позвонила в дверь и приготовила улыбку…

За дверью послышались шаги, глазок на несколько секунд потемнел, замок пощёлкал, дверь распахнулась, и в проёме появился Айбек, как всегда в майке, семейниках, носках и тапочках.

– Кошка пришла! Заходи. Я мясо вытащил.

Айбек натянуто улыбался, проговаривая дежурное приветствие, открывая дверь шире и принимая от Базаргуль пакет.

– Привет.

Из идеально чистой прихожей открывался вид в зал, где тоже было практически стерильно, почти до нежилого состояния. Работа Айбека санэпидеминспектором сказывалась во всём и дома. Даже сейчас он не спешил отнести покупки на кухню. Айбек коршуном следил за тем, чтобы Базаргуль в сапогах ни в коем случае не ступила за тряпку, постеленную у входной двери, на сверкающий пол. В первые месяцы их совместной жизни наблюдение сопровождалось ещё и инструкциями. Гости до сих пор это выслушивали, хотя друзьям детства Айбека было не привыкать к его щепетильности. Сколько раз он выговаривал полушутливым тоном, что от Базаргуль как от кошки шерсть по всей квартире! Она не знала, что на это отвечать. Что замена волос – это естественный процесс? Пообещать побрить голову наголо? Она только улыбалась в ответ. Но с каждым месяцем это становилось все труднее.

Базаргуль не смогла сдержать вздох, в котором явно читалось, что сейчас предпочла бы принять душ, переодеться и растянуться на кровати хотя бы на полчаса, а то и вовсе заснуть до утра. Но ей предстояло готовить, ужинать, подавая то приборы, то соль, то салфетки, потом мыть посуду и убирать кухню, пока Айбек будет наслаждаться перед телевизором на диване. Всё по заведенному порядку.

«Он дома уже часа два и сидит голодный. Хотя прекрасно делает и плов, и лагман», – сердито подумала она. – «От чего интересно такое непрекращающееся раздражение?» – тут же одернула себя, снимая шубу. – «Полнолуние? ПМС? Вряд ли», – тут же сама себе ответила, мысленно сверяясь с датами.

Базаргуль быстро помыла руки, преодолевая желание залезть под душ, чтобы смыть с себя и ворчливую тетку из метро, и всех тех, кому она была вынуждена улыбаться днём, мысленно пообещала себе, что не пройдет и пары часов, как она это сделает перед сном, переоделась в домашнее и пошла на кухню.

Там на Базаргуль снова нахлынуло раздражение, едва она потянулась в выдвижной ящик за ножом. Приборы снова изменили свое расположение. Теперь суповые ложки были выложены в столбик возле дальней стенки. Вилки выстроились рядом с чайными ложечками и ножами поперек передней. Полотенце под ними лежало то, которое она собиралась как раз сегодня повесить для рук возле раковины. Базаргуль под приборы обычно подкладывала новую тряпочку, которую при очередной генеральной уборке потом использовала для мытья посуды. Такое самоволие предметов значало только то, что в её отсутствие снова приходила мама Айбека Гульсум и переставила всё так, как нравится. К раздражению этого дня прибавилось давнишнее немое почти озверение к этой невидимой, незнакомой, но такой ощутимой женщине. Другие бы только радовались наличию эдакого домашнего эльфа, но Базаргуль это бесило. Да, квартира юридически принадлежит Гульсум. Но фактически здесь уже год живут Базаргуль с Айбеком.