Михаил Салиас - Небеса и ботинки. Размышления о христианстве. Экзистенциальный опыт

– Я не знаю, спасутся ли представители других религий, я знаю, что для меня лучше всего православие, поэтому я его и исповедую.

Что ж, чудный ответ! Его повторяли так или иначе и оптинские старцы. К сожалению, не все миссионеры сейчас придерживаются столь осторожной позиции. Обычно рубят с плеча цитатами из Евангелий «Без Меня не можете творить ничесоже!» и т. п. Прекрасно, остается лишь прояснить, где «без Меня», а где «со Мной»?

Если какой-то садху или йогин принял аскезу во имя спасения всего живого, отказался от элементарных благ, прислуживает людям, медитирует на Бога-Творца, чувствует любовь и погружение в Бога, значит ли это, что он в прелести?

А если он при этом исцеляет людей? А если воскрешает мертвых? Вот вопрос.

Давайте ответим так: конечно, он в прелести, ведь он индуист, а не христианин. Чудеса его делают бесы, чтобы ввести людей в заблуждение. Как некогда Симон волхв творил чудеса.

Тогда я задаю вопрос:

– А христианин, который ходит в протестантскую церковь? Он тоже ведет аскетичный образ жизни и помогает ближним! Он молится каждый день, помогает бедным и по воскресеньям поет в своей церкви! Он может быть с Богом?

– Да как же! – Отвечает «ортодокс». – Он ведь в ереси! Протестанты они и таинств не признают, кроме крещения. Какая ж там может быть святость? Ни святых у них, ни мощей, ни литургии нормальной. О чем тут говорить? Это еретики в чистом виде!

Хорошо. Тогда я спрашиваю:

– А вот я прочитал о католическом святом ХХ века. Он кого-то там спас в концлагере, пожертвовал своей жизнью… Он ведь признавал таинства, и мощи святых почитал, он то точно может быть свят?

– Да нет, – морщится «ортодокс». – Католики – это еретики. Папа у них безгрешный, да и филиокве… Да и какие там таинства? Мацой причащаются! Это разве религия? Постов уже не осталось, месса 20 минут… нет смешно это все. Ересь, однозначно! Нет, не может он быть святым!

– Ну, хорошо. Возьмем православного, скажем, Московского патриархата, он ведь может быть святым? И в церковь ходит, и причащается правильно, и символ веры у него такой, как надо. Этот-то может?

– Да понимаешь», – говорит «ортодокс» … – Московского патриархата они с советской властью очень много сотрудничали. А советская власть очень много христиан уничтожила, безбожная власть-то была, антихристова! Да и всех, кого она потом обработала, все патриархи и епископы на КГБ работали! Так что и клички их всем известны. Разве может быть такая церковь благодатной? Что общего у Христа с Велиаром? Нет, эти не могут быть святыми. Да и сейчас – посмотри сам, одни только деньги у них на уме. Нет, там благодати нет.

– Ну, хорошо, а в Зарубежной церкви могут быть святые? Они ведь с советской властью не сотрудничали?

– Это-то да, только они объединились с РПЦ, так что благодать потеряли.

– Ну, а те, которые не объединились и не признали?

– Так там епископ голубой!

– А те, которые в катакомбах?

– А это смотря кому подчиняются!

И так далее до бесконечности. В результате «святым» может быть только этот «ортодокс» и два его знакомых, один из которых правящий епископ, правда не признанный и подпольный, а другой некогда бывший мученик, от которого идет эта ветвь.

Собственно, по этому пути пошли когда-то и старообрядцы, некоторые из которых уже молятся на дырку в стене и называются «дырники». Церковь их находится рядом с Преображенским рынком в Москве, и туда вряд ли кто зайдет из любопытных зевак. Это не выдуманная логика, а вполне естественная. Мне могут возразить:

– Ты не смешивай все в одну кучу, есть христиане, а есть нехристи, от них святости быть не может.

Но проблема-то в том, что и христиане разные настолько, что каждую церковь и каждую общину можно разложить вплоть до атома, так что и там никакой благодати не останется.

Я долгое время хожу в несколько православных церквей, в зависимости от обстоятельств, так как ни одна не может полностью удовлетворить моим потребностям. Привереда ли я? Наверное, судите сами!

В одной маленькой и уютной церкви, куда я часто хожу недалеко от дома, появился дьякон, у которого цель – завершить службу как можно скорее, так как, видимо, ему еще надо успеть на другую работу. Когда поют «Символ веры» и «Отче наш», он выходит на амвон и лихо «дирижирует» прихожанами, задавая такой темп, что я чувствую себя на спортивной пробежке, а не в церкви. «Верую» еще можно как-то перетерпеть, так как молитва длинная, а вот «Отче наш» это уже ни в какие ворота не лезет – словно речевку протараторил – ни святости, ни благодати! Если и была какая благодать до этого – вся испарилась! Судя по тому, что настоятель не делает ему замечаний, и это продолжается из раза в раз, я понимаю, что настоятеля это так же устраивает. А меня нет.