Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку»

– Это сметана. Смотрите, вот так нужно есть, – она густо намазала сметаной блин, свернула его в трубочку и отправила в рот.

– Сметана – 30 % жира? – ужаснулась Доминика и посмотрела на Салли.

Салли при этом сделала такое лицо: «Я же тебе говорила, а ты не верила».

К сметане никто не притронулся. И вообще, у нее сложилось такое впечатление, что если бы на столе были обычные чипсы и сосиски барбекю, гости были бы рады гораздо больше.

Она вышла из-за стола. Может, Лельке позвонить, поздравить ее с Рождеством, подумала она. Так захотелось услышать русскую речь.

– Поздравляю тебя, дорогая, с Рождеством! – буквально прокричала она в трубку. Надо сказать, Интернет в Австралии был ужасного качества и очень дорогой. У нее даже на даче связь была лучше.

– Привет-привет, – радостно ответила Леля, – слышу тебя ужасно, значит, ты еще в Австралии. Когда уже вернешься? Такое впечатление, что тебя не три месяца нет, а три года.

– Точно. И у меня такое же чувство, – согласилась она с подругой.

– Ну как у тебя дела, рассказывай.

– Дела отлично. Получила высшую отметку по курсовой работе, вчера нам выдали сертификат. У меня уровень AB.

– А что это значит, хорошо или плохо? – не поняла Лелька.

– Ну, лучший – это A, а мой второй. В общем, «хорошо», – пояснила она.

– Ну и отлично, – похвалила ее подруга. – А ностальгия тебя там не замучила? Хотя с чего бы ей быть, ты же не тарелки там моешь и пытаешься любой ценой гражданство получить. Ты же там на курорте, какая может быть ностальгия, – сама ответила на свой вопрос Леля. – Ну ладно, возвращайся скорее, ждем тебя, целую.

За стол возвращаться не хотелось. Она вышла в маленький садик и села у помидорной грядки. Несмотря на ее уход, помидор на кустах так и не было. Расти им уже было некуда: крыша была низкой и верхушки листьев уже ее доставали.

Да и выглядели помидоры, подвязанные к тростниковым палочкам, не лучшим образом. Вроде бы у них все было – и солнце, и вода, и австралийские пчелы, но вид был какой-то болезненный. Чувствовалось, что им чего-то не хватало. Может русской земли, энергии? Глупая, конечно, мысль.

Вот она только что сидела за столом; вроде бы, вкусно все и люди хорошие, но какая-то пустота. Если представить, что такая жизнь навсегда, то сразу умереть хочется. Почему это происходит? Леля правильно сказала: она здесь тарелки не моет с утра до вечера, но такое чувство, что эта жизнь – «низачем».

Вот сейчас она вернется домой, и там будет настоящая жизнь. Хотя, если подумать, она будет так же сидеть за столом и есть те же щи, плов и блины. Только люди вокруг будут сидеть другие, и стол будет стоять на русской земле. А может, это и есть ностальгия? Только она бывает не от трудностей жизни за границей, как все привыкли думать, а просто от жизни вдали от Родины. Может, в этом все дело? Может, все эти слова про Родину и про корни – это не просто слова?

Она села на землю рядом с помидорной грядкой. И вдруг она поняла, что чувствует себя морковкой. Как будто она росла себе крепкой морковкой в России. И жизнь ее не была всегда сладкой: то засуха, то проливные дожди, то ветер налетит, то нападет саранча какая-нибудь. Но сорт ее был очень хороший для выращивания в зонах рискованного земледелия, устойчивый такой. И она хорошо росла, ей всего хватало. Но вдруг от нее оторвали ботву и воткнули в австралийскую землю, где гарантированно поливали водой каждый день по пятнадцать минут в день утром и вечером, и ботва вроде бы не вяла, но без корней не было смысла жизни. Энергия земли в морковку не поступала.

«И вам тут не жизнь», – посмотрела она опять на помидоры. «Надо вас вырвать. Хватит вам уже тут мучиться. Я-то завтра домой возвращаюсь, а вы тут одни останетесь. Все равно погибнете», – и она принялась выдергивать огромные кусты и складывать их в мусорную корзину.

Она была так увлечена работой, что не заметила, как вся компания вышла на террасу и наблюдала за ней.

Рассел произнес, обращаясь ко всем гостям:

– Посмотрите на нашу гостью. Какой же она хороший человек, а какая трудолюбивая! Очень жаль, что она завтра уезжает. Вот если бы она смогла остаться в Австралии, было бы так хорошо. Мы бы могли видеть, как она «grow up as a person» (будет «расти как личность»), и добавил: – Австралия же лучшая страна в мире.

– Не дай Бог! – вырвалось у нее. Но так как она сказала это по-русски, все расценили эту ее реплику как одобряющий возглас.