Колонна остановилась у свежевырытой могилы, окружив ее со всех сторон. Два могильщика с лопатами в руках стояли у могилы как два стража у ворот ада. Только ада, ибо они со своими синюшными и страшными лицами на охрану рая явно не тянули. Гроб опустили на небольшой помост, у изголовья которого стояла наспех сколоченная трибуна. Все посмотрели на нее.
Среди собравшихся горожан трезвых замечено не было, поскольку еще задолго до похорон некие сердобольные активисты раздали всем водку, чтобы они могли от всей души помянуть покойного. Во время раздачи водки они не забывали представляться. Это было важно для активистов, ведь народ должен знать своих благодетелей.
Первым взошел на трибуну ровесник покойного, старик лет семидесяти. Напустив на себя скорбный вид, он вынул из кармана листок бумаги и, выдержав небольшую паузу, стал по ней читать.
– Товарищи, от нас ушел лучший человек нашего города, прославивший его на всю нашу необъятную родину. Он не был партийным, но в свете нашей партии он работал на благо нашей страны. И только ведомый нашей идеей этот человек смог достичь такой известности. Он прошел войну, лагерь и не мог представить себе, что умрет в борделе. Он не мог представить себе, что все богатство нашей области окажется в руках нескольких воров. Земляки, ваши отцы и матеря – мы, поэтому будьте с нами!
Семен, сидя у могилы, взял горсть земли и бросил ее в выступавшего оратора. Но на его действие не обратил никто внимание, к тому же до адресата земля не долетела.
Не дав договорить старику и вытолкнув его, на трибуну вступил воинственно настроенный человек в темных очках. В его внешности было что-то от злодея Фредди Крюгера. Демонстративно разорвав бумагу, оставленную предыдущим оратором, он произнес:
– Граждане, мы прощаемся сегодня навсегда с прекрасным человеком, но я заявляю: мне не хотелось бы, чтобы имя нашего знаменитого земляка связывали с людьми, которые тут стоят.
– Он указал на старика и его окружение. – Это они уложили его в гроб и хотят уложить туда всех нас. Но мы не позволим им это сделать. Эти красные морды хотят заработать на светлом имени покойного, которого уважает народ. Только мы можем исправить жизнь, изменить ее к лучшему. Будьте с нами, любимые мои!
Громила Семен смачно плюнул в сторону трибуны. Но и на этот раз никто не обратил на его действие внимание. К тому же плевок, как и до этого горсть земли, до адресата не долетел.
Старик и его единомышленники, не стесняясь в крепких бранных выражениях, словесно атаковали человека в темных очках. Он же в свою очередь и его свита стали обороняться, нисколько не уступая в знании русской бранной лексики. Причем, их поддержали местные проститутки, которые по части нецензурных выражений были непревзойденными специалистами. С их подключением в дебаты пронесся такой шквал матерщины, что взлетели в небо все вороны, обитавшие на кладбищенских деревьях. Дико каркая, они так понеслись прочь, что об их возвращении обратно не могло быть и речи.
С внешней стороны круга скопившихся людей, встал на чью-то могилу с плешивой головой молодой человек. Он возвысился на надгробной плите подобно памятнику.
– Господа! – закричал он. – Не слушайте этот их бред!
– О, братишка! Пил с нами! – кто-то радостно выкрикнул из толпы, где собрались в кучу мужики, смахивающие своим непотребным видом на бомжей.
– Один – старый хрыч, другой – дурак без справки! – продолжал плешивый. – Только мы знаем, как превратить наш город в достойное общежитие. Хватит нас, руссовчан, доить! Вот у меня тут письмо покойного, который пишет здесь, что он за молодежь, то есть за нас. И никакие горлопаны не заставят нас думать, что наш знаменитый горожанин был заодно с ними. Только мы поведем всех по пути достойного будущего. По пути покойного!
Разъяренные нецензурной бранью, старик со своими людьми и человек в темных очках со своей свитой ринулись на ненавистный им «памятник». Приближенные плешивого молодого человека натиск не выдержали – их лидер с постамента был сброшен.
После этого все три группировки сцепились меж собой в кулачном бою. К ним присоединились и все остальные, которые стали колошматить всех подряд без разбору.
На сцене массового представления предстал пресловутый казак с барабаном, взятым у музыкантов. Стоя на капоте автомобиля, он стал отбивать барабанную дробь. Когда все несколько опешили и застыли от его выходки, он отбросил барабан в сторону и вынул из ножен дедовою саблю.
Читать дальше