Надежда Залина - Линия Маннергейма

– Молодец. Ты храбрый. – А затем, помолчав немного, добавил, глядя куда-то в сторону: – А с отцом вам недолго мучиться осталось. Скоро он перестанет буянить.

Вася порывался еще спросить, как он собирается вылечить отца, но доктор только покачал головой, мол, не спрашивай.

Не прошло и месяца, как отец поехал на рыбалку и утонул. Сестра еще лежала в больнице после операции, мать практически круглосуточно дежурила там, а Василий по-прежнему жил у соседей. Мать, узнав о несчастье, перекрестилась и вздохнула – Вася так и не понял, от огорчения или облегчения. Хоронить было некого, поскольку тело так и не нашли – бурное течение реки, видимо, отнесло его неизвестно куда. И у них началась новая жизнь.

Сестра долго болела потом, и доктор ее лечил. Смотреть на это не позволялось никому. Вася хотел потихоньку подглядеть, но мать, застукав его, строго-настрого запретила. Доктор, выходя от сестры, садился во дворе и закуривал, прикрыв глаза. Мать принималась суетиться, предлагала угощенье, и он соглашался выпить чаю. Чай мать заваривала отменный, с разными травами, доктор с удовольствием его прихлебывал да нахваливал. Мать заливалась краской от смущения и робко интересовалась, как проходит лечение.

– Не волнуйтесь понапрасну. Организм молодой, полный сил, будет она у вас как новенькая.

– Ой, спасибочки, доктор. Уж и не знаю, сумею ли отблагодарить. – Она пыталась поклониться чуть ли не до земли.

– Встаньте, пожалуйста, и не делайте так никогда, – сердился доктор.

– Ну как же… ведь если б не вы, убил бы Ленку, ирод. Царствие ему небесное, уж и умереть по-человечески не сумел. Ни могилки тебе, ни креста. Грех на нем, видать, большой. Прости, Господи, душу его горемычную…

– Благодарите Василия. Теперь он у вас глава семьи, – и доктор кивал в сторону мальчишки, который наблюдал за ними во все глаза. – Понял? Теперь ты отвечаешь за мать и сестру.

Вася чувствовал себя героем и был страшно горд. Счастье вливалось в него полноводной рекой оттого, что в этой новой жизни он занимает такое важное место и что доктор его похвалил. Он не совсем понимал, как должен отвечать за сестру и уж тем более за мать, но все равно это было приятно.

Доктор ему наконец-то объяснил, кто такие берсерки. Это были древние викинги, принимавшие перед сражением настой из мухоморов, отчего у них напрочь пропадал страх. Они рвались в бой, сметая все на своем пути и наводя ужас на все живое. В этом состоянии, которое считалось «священным безумием», они становились уже не просто воинами, а настоящими демонами войны.

– А батя… как же… откуда… он вроде эту… обычную водку пил, а никакую не «мухоморовку»? – растерялся Вася.

– В яблочко вопрос, – покивал доктор. – Тут просто и не объяснишь. Все дело в генах.

– А это чего такое?

– Наше самое главное наследство. Что мы получаем от родителей.

– Мне пока еще ничего не давали.

– Все у тебя есть! – засмеялся доктор. – Но это наследство нельзя увидеть или потрогать, потому что находится оно внутри.

– А как оно туда попадает?

– С кровью передается. Тебе – от отца с матерью, а им – от своих родителей, и так дальше до самых давних предков, о которых ты и не знаешь ничего. Но какая-то их часть живет в тебе и может проявиться самым неожиданным образом. Например, «берсерком». Понял?

– Нет.

– Ну хорошо, смотри. Ты и сестра похожи между собой?

– Как бы не так! Она же девчонка… Ничего общего!

– Но ведь волосы у вас одного цвета?

– А глаза разные! У нее мамкины, а у меня, как у отца, темные.

– Видишь, ты все понимаешь, оказывается. Это значит, что она будет больше походить на мать, а ты – на отца.

– И у меня тоже будет этот… «бесеркир»?

– Все зависит от тебя.

– Как это?

– Если станешь пить, как отец, – может, и будет.

– Водку? Да ну ее, она противная и жжется сильно. Вино, и то вкуснее.

– А ты, оказывается, уже разбираешься в спиртных напитках! – захохотал доктор. – Ну и поколение пошло!..

Именно тогда Василий всерьез озаботился, чтобы и близко не подпустить к себе никакого «священного безумия». Образ разъяренного бати так ярко вставал перед глазами, что больше всего на свете не хотелось стать таким, как он.

Василий Рядовой был, наверное, самым малопьющим опером не только в своем районе, но и во всем Петербурге. От пива он, конечно, никогда не отказывался, но всякие там крепкие напитки…

Быть трезвенником для мужика – дело вообще непростое, а уж в милицейской среде – просто нонсенс. Постоянные шуточки и подкалывания, прихваты на «слабо» и прочие знаки внимания удовольствия не приносили. Пришлось в свое время подумать, как перехитрить природу. Как говорил их криминалист: «Если у тебя есть проблема – исследуй ее, и ты поймешь, в чем корень». Искать причину своих ожидаемых бед Василий не собирался, поскольку она и так была прекрасно известна. Но вот как будет вести себя организм, столкнувшись с большой дозой алкоголя, – это его интересовало более чем серьезно.