Лариса Райт - Неслучайная встреча (сборник)

Кабинет встретил ее ерзанием сумочки. Не обращая внимания на докучливую вибрацию мобильного телефона, Маргарита сняла трубку городского и, услышав голос на другом конце провода, от чистого сердца произнесла:

– Ты знаешь, как это называется?

– Как? – весело хохотнула трубка. Сережа Безинцев, с которым они когда-то учились на одном курсе, как всегда, пребывал в прекрасном расположении духа.

– Подлость – вот как.

– Ошибаешься, Ритусик, это просто человеческое участие.

– Вот и сделал бы ему без очереди бесплатную операцию, раз такой сердобольный.

– Брось, Ритуль. Мы же оба знаем, что это невозможно.

– А мне каждый раз Жанке звонить, возможно?

– Да Жанка тебе за маму так благодарна, что хоть каждый день к ней по вагону гастарбайтеров отправляй, она их всех к своему Кириллу на работу оформит. Если бы не ты, Марина Александровна уже десять лет бы на кладбище лежала, а так бегает и с внуками нянчится.

– Нельзя пользоваться человеческой добротой.

– Ритусь, мы только в исключительных случаях.

– Сволочь ты, Серый, – расхохоталась Маргарита, а трубка с удовольствием согласилась:

– Редкостная.

Закончив беседу, которая отчего-то подняла ей настроение, и откусив-таки кусочек печенья, заведующая поспешила к тем, кого завтра ждет операция. Все трое прекрасно себя чувствовали, хорохорились и даже пытались шутить. Маргарите настрой пациентов понравился: позитивный взгляд – уже великое дело. Не было никаких сомнений в том, что следующий день сложится удачно и для каждого из них, и для нее. Две операции (не самые сложные) она должна провести сама, третью (тоже довольно простую) будет делать ее заместитель Борис – хороший человек и прекрасный врач. Так что беспокоиться больным действительно не о чем. Маргарита прошлась по другим палатам: одному поправила одеяло, другому шепнула, что у него очень приятные дети, третьему рассказала анекдот, а Зойке наговорила столько комплиментов, чтобы у нее до завтрашнего дня наверняка не возникло желания ни с кем воевать.

Дежурство близилось к концу. Чтобы успеть вовремя к Алисе, надо уйти минут через пятнадцать. Маргарита подошла к посту. Света лишь отрицательно покачала головой. Заведующая вздохнула, сказала:

– Спущусь в терапию.

В терапии муж Лялечки, судя по всему, произвел не меньшее впечатление, чем в хирургии. Женский персонал расхаживал с накрашенными губами, мужской злился, а лица пациенток были одухотворенными. Не хуже выглядела и сама Ляля, которой явно стало лучше.

– Я здесь надолго не задержусь, Маргарита Владимировна. Вот увидите. Не успеете оглянуться, снова к вам переберусь.

– Это хорошо, Лялечка, это правильно, – улыбнулась хирург.

Она вышла из палаты с тяжелым сердцем. Анализы Ляли говорили о том, что, к сожалению, не всегда правильный настрой играет решающую роль. Но ведь никто не запрещал надеяться. Медицина вовсе не точная наука, и в ней остается лазейка для чуда.

Маргарита собиралась забрать сумочку, попрощаться с персоналом и уйти, но Света со своего места почти прокричала ей:

– Пришла!

«Пришла». – Сердце тревожно забилось. То ли от предстоящей беседы, то ли от грядущего опоздания к дочери. «Ладно, Алиска говорила, что она где-то в конце. Значит, пятнадцать-двадцать минут у меня есть». Ограничивать во времени такие разговоры было не в правилах Маргариты, но все же это лучше, чем откладывать их и тянуть.

Игорек не подвел. Пришел вместе с матерью. И все время, что Маргарита объясняла, рассказывала, уверяла, выслушивала, обещала, давала попить воды и успокаивала, гладил мать по плечу и упрямо повторял:

– Все будет хорошо, слышишь? Со мной все будет хорошо.

И говорил он так уверенно и спокойно, что Маргарита не могла определить, кто из них двоих – врач или пациент – больше способствовал тому, чтобы женщина взяла себя в руки, обрела надежду и даже попыталась улыбнуться. На душе у заведующей стало легко: Игорек из птенца на глазах превратился в сильную, мощную птицу, способную укрыть своим крылом близкого человека от всех невзгод, а уж в этом волшебном превращении виновата именно она – Маргарита.

Заведующая хирургическим отделением убегала из больницы впопыхах, но была при этом совершенно спокойна: ее девять королевств могли обойтись до завтрашнего утра без ее присутствия.

Дорогу до музыкальной школы Маргарита преодолела всеми правдами и неправдами за каких-то полчаса вместо ожидаемых пятидесяти минут и подходила к зданию окрыленная: в кои веки раз она не опоздала, не подвела.