Александр Покровский - Единый учебник новейшей истории

Представим себе на минутку, что в России ничего и никогда больше не загорится, чем же тогда займется МЧС? Ну, не будет же оно специально поджигать, чтоб оправдать свой разросшийся штат?

А сейчас и поджигать не надо – и так пламя ясное. Горит, как при Мамае.

Ни разум, ни инстинкт, ни нутро, ни логика, взятые порознь, либо же в различных сочетаниях, не способны направить меня в надлежащее русло, убежище. Ибо, все, что пишу я, все это против правил, а все, что против правил, только с течением времени становится ненаказуемым.

Я хотел бы дать множество зарисовок. Множество зарисовок различных видов, что верно изображают Его во всех смыслах и положения. Я начал, прикидывая то к носу, что с таким трудом прикидывается к этому неудобью лица, но, должен вам сказать, что масштабы личности, не моей, конечно же, но Его, сообщили такую остроту моему неспокойному зрению, что сейчас же возникло только множество пикселей, на которые распалась вся его личность, да так, что уж не собрать нам ничего воедино.

Внимание! Ахтунг! Ахтунг! Владим Владимыч в городе! В среду он посетит Южную ТЭЦ-2, где проведет совещание по состоянию нашего топливно-энергетического комплекса. А состояние это радует. Правительство, конечно – больше стали добывать нефти, газа, порождать электроэнергии и тепла. А мы за это все больше стали платить. Даже не знаю, что лучше: порождать или не платить. Но – посовещаются. А горожанам – терпеть, опять все дороги перекроют.

Завернул со своей улицы на соседнюю и попал в средневековье – инквизиция потащила ведьму на костер, а тут – еще кого-то жгли, может быть даже бедного Джордано – а в подворотню свернул и наткнулся на сюзерена – он ехал, подбоченясь, а стражники разгоняли толпу, а там грабили кого-то – никому это не мешало. А стражники, как я видел, останавливали горожан и лазали им в сумки. А вот и знатный вельможа, он при дворе, он в обтягивающих ноги штанах, а гульфик его прикрыт огромным фиговым листком. Говорят, что он из Законодательного собрания. Не знал, что в нашем средневековье бывает такое собрание. Мне всегда казалось, что при феодализме все решает феодал и его родственники. А друзья составляют свиту. Кто кормит свиту, тот и король – так мне думается. На соседней улице всем раздавали индульгенции. Цена – три динара. Всего три динара – и ты прощен. Несколько сумасшедших призывали конец света, а еще несколько – призывали голосовать. Когда я спросил: за кого, мне ответили: за х…я моего. А потом я завернул за угол и увидел… автобус. Это было наивысшее потрясение. Потом я повернул назад – и опять лошади, телеги, проехала арба с сарацином, еще раз повернул, пошел туда, откуда пришел – и на тебе, троллейбус. Надо что-то делать с моим разумом.

Построить гипотезу, а потом развалить, построить и развалить – есть над чем отчаянно поломать голову, была бы только голова, приготовленная на излом.

У правительства одной головы нет, у него – многоголовье, и все равно им удается построить, а потом развалить.

Все время хочется, подобно Людовику Солнце, взобраться на макушку церкви и снять с нее все лишнее – прежде всего, эту самую макушку.

Найден прекрасный повод для консолидации общества перед предстоящими выборами – Японии дан от ворот поворот в деле возвращения островов Курильской гряды. Теперь у нас там перевооружение войск немедленно наступит и условия жизни для окружающих жителей рванут вперед, а то японцы – и безвизовый для них режим и лечение в клиниках Токио. Все! Прекратить! «Своей земли не отдадим ни пяди». Правда, и китайцам кое-что когда-то отдали, и норвежцам уступили, да и Шеварднадзе, в свое время, пол Берингового моря США подарил, но это все ни в счет. Счет начинается именно с этого места – с Курил. Фигушки – и сразу уважение со стороны электората, бл…ь…но, не могу! Справка: «бл…ь…но» – это «блистательно».

Да, вот еще что! Надо всем искать философский камень. Мой друг Исаак его уже почти нашел. Фальшивомонетчики его отвлекли – Ньютону нашему пришлось повестить парочку, а потом он вернулся к камню – так вот он его почти нашел! – «Исаак! Исаак!!!» – кричал в это время я, окружающие меня оттаскивали, а камень-таки кипел в тигле.

Меня в который раз спросили о пожарах. Да, да, да…