Юрий Чудинов - Порядок вещей

– Что ты на меня так смотришь? – спросил Винсент.

– Придется задействовать Ветер.

– Да.

– Северный? – поежился Гай.

– И не просто ветер – настоящий ураган, – улыбнулся Винсент.

– Как сегодня, потеплее?

– Да. Ветер поднялся.

– Он и вчера был. И ночью. Что, сильно дует?

– Да так…

Ветра не было весь январь. Дым из трубы поднимался ровно, как по стеклянной трубке. Так же ровно падал снег на ветви деревьев, скапливаясь на них в таких количествах, что они обламывались под тяжестью снега. Но чаще они просто гнулись, пока снег не соскальзывал вниз с характерным шарканьем. Эти-то, похожие на тяжелые вздохи, звуки и нарушали только тишину дня. И еще стучал дятел. Да сойки пересвистывались.

И все-таки ночью было еще тише. Ночью деревья, похоже, стекленели от мороза, и снег с них больше не падал. И птицы молчали.

Однажды луна превратилась в огромное яблоко, глазное, но… без хрусталика и без зрачка. И тени деревьев, размытые и невесомые, лежали на снегу, и казалось, что их можно засыпать снегом, белым, как луна, словно это и не тени вовсе, а легкие, синие вуали, разбросанные повсюду.

– Эй! – крикнул я со всей силы. – Э-э-эй!..

Но крик не улетел в никуда. Крик остался рядом, как будто я кричал, стоя под стеклянным вакуумным колпаком. И сразу сделалось тоскливо. Стало жаль себя, такого маленького и беспомощного перед беспредельным могуществом тишины.

«Но тишина добрая, – убеждал я себя. – А звезды крупные и яркие. Они прекрасны…»

И тут одна звезда, самая, пожалуй, яркая, сорвалась с места, и тонкая серебряная нить повисла в небе, как стрела, полет которой остановило время. И хвоя исполинского кедра засияла над головой малахитовым светом. И я ощутил прилив радости, какой никогда еще не испытывал. Казалось, мягкий, вибрирующий поток подхватывает меня и, разбив колпак тишины, возносит к звездам.

Я стоял на снегу, почти голый, в трусах и валенках, но, как ни странно, не чувствовал мороза, хотя температура воздуха упала до сорока.

Но миновал январь, и наступил февраль. И, хотя небо было такое же чистое и прозрачное, как в январе, второго февраля подул ветер.

Ветер появился незаметно. Луна еще светила по ночам, и были тени на снегу и призрачный свет, но той, вселенской, тишины больше не было. От нечаянных, казалось бы, шевелений воздуха снег падал с деревьев даже ночью, и лес наполнился тревожными шорохами.

А когда исчезла луна, когда закаты стали отличаться один от другого, благодаря тонким перистым облакам, которые отныне каждый вечер дежурили на горизонте, ветер обрел силу, и взялся за дело по-настоящему. В считанные минуты он очистил деревья от снега, все до единого. И тогда с небес посыпался снег февраля, влажный и липкий, и падал он очень долго, несколько дней подряд, с короткими передышками, но на ветвях не задерживался, потому что ветер сдувал его на землю и заметал лыжню.

Пока я одевался, Упоров допил свой чай, натянул поверх свитера старую, выцветшую штормовку, взял ледобур и ушел на реку бурить лед для промеров в створах последних пяти поперечников.

На сковороде желтело нечто мерзкое, похожее на засохшие сопли. Ковырнув это дело ложкой, без надежды, впрочем, отыскать фрагменты свиной тушенки, я решил не рисковать. Уж лучше чай, кружки две, с хлебушком.

Сергей уже допивал свой чай.

– Сегодня бледный, – сказал он, перелистывая страницу журнала.

– Ничего, и так хорошо, – сказал я.

– Да, хорошо, – сказал Сергей и наполнил кружку до краев. – Еще малек добавлю.

После завтрака я намотал на шею свой длинный шарф, надел брезентовую, подбитую ватином куртку, шапку-ушанку из серого кролика, перекинул через плечо брезентовую сумку с документами, толкнул дверь и вышел на мороз. Сергей уже справлял малую нужду, стоя справа от балка. Пришлось последовать его примеру.

Лыжи занесло снегом, но я помнил, где оставил их вчера, поэтому отыскал без труда. Сергей понял, что его лыжи находятся где-то рядом. По пути он зацепил ногой торчавший из-под снега мешок. В мешке что-то звякнуло.

– Картошка?! – удивился Сергей. – Нда-а… Можно будет похавать…

Я пнул мешок валенком. По звуку можно было определить, что в мешке находится крупная речная галька. Но откуда здесь взяться гальке? И кто ее будет держать в мешке?

– Картошка. Да. Можно будет поесть.

Чудеса на этом не закончились.

– Вот это да! – воскликнул Сергей через минуту. – Ну и скольжение! Сейчас только ставить мировые рекорды!