Юрий Чудинов - Порядок вещей

– Это ячейка памяти, в которой скапливается вся информация о человеке.

– Когда наступает смерть, в этой клетке, как рыбка в сачке, человек переносится в…

– Чистилище?

– Назовем это Распределителем.

– Клоны – те, кто прожил бессмысленную жизнь, – из Распределителя попадают…

– В Ад?

– Слово «ад» не имеет смысла. Лабиринт – в данном случае более подходящее слово.

– Это место, где клоны стираются.

– В Лабиринт попадают также и те, чья структура разрушена.

– Закоренелые грешники, разного рода преступники…

– А также и те, кто умер от заболеваний, разрушающих мозговые клетки.

– Речь идет о твоем приятеле.

– Он умер не от простуды.

– Вы оба такие умные. Неужели нельзя найти выход?

Гай на секунду задумался.

– Вернуть утраченную информацию?

– В данном случае это возможно, хотя и довольно сложно, – сказал Винсент. – У твоего протеже, к счастью, было две клетки.

– Как это? – удивился Никон.

– Он постоянно контактировал с кем-то еще.

– Как зовут твоего приятеля? – спросил Гай.

– Виталий. Странно… Я вспомнил имя, а не фамилию. Обычно бывает наоборот…

– Не важно. Так вот, восстановить поврежденный знаковый набор, мы сможем только, введя в него информацию, взятую из ячейки донора.

– Повторяю, мы никогда этого не делали. Случай действительно уникальный.

– Первым делом определим, кто способен стать донором.

– Для этого смоделируем из уцелевших фрагментов прошлого некую более-менее правдоподобную картинку.

– Смотрите, киоск горит, – говорит кто-то.

В конце улицы Виталий видит пламя. Горит галантерейный киоск.

– Надо же, второй пожар в городе за последние три дня, – говорит Олег.

– Видимо, недостачу обнаружили.

Гасить пламя никто не собирается. Вспыхнул провод, тянущийся от киоска к деревянному балкону находящегося поблизости двухэтажного здания. По этому проводу в киоск поступало электричество.

– Спишут на короткое замыкание, – делает вывод Виталий.

На балконе появляется женщина в красном халате с белым полотенцем на голове. Вышедшие из подъезда жильцы показывают на пламя пальцами. Женщина безразлично отмахивается. Внизу смеются.

Гасить пламя никто не собирается. Всем любопытно, сгорит или не сгорит киоск до приезда пожарных.

Воздух влажный. Вчерашний снег полностью растаял, обратившись в туман и слякоть.

Виталий прощается с Олегом, идет к воротам парка. Через пару шагов останавливается и достает из сумки видеокамеру. В уши воткнуты наушники, подсоединенные к лежащему в боковом кармане плееру.

Горящий киоск и толпа ротозеев выглядят так, словно это устроено специально для съемок клипа. Виталий окликает Олега:

– Эй!

Крупный план: фигура Олега, в потертых джинсах и вельветовой куртке. Прощальный взмах руки обращен к нам. Внутри киоска что-то взрывается. Из окон вырываются языки пламени.

В наушниках звучат слова песни:

Городской парк. День клонится к вечеру. Ворон, сидящий на ветке клена, смотрит вниз. В парке безлюдно. На дорожках лужи. Набегающий ветерок волнует черную воду.

Виталий идет по аллее, останавливается, прислушивается, поднимает голову вверх и видит ворона. Шум ветра усиливается, но листья на деревьях не колышутся, как будто ветер шумит только в голове у Виталия. Сквозь шум доносятся голоса, невнятные звуки, плеск подающей воды.

Аллея выходит в переулок. Там два подростка в кожаных куртках с черными рюкзаками за спиной крепят на афишную тумбу какие-то объявления. Издали их силуэты выглядят кривыми мазками на холсте художника-импрессиониста.

В переулке появляется Анечка Люрс. Один из парней провожает девушку долгими взглядами. Другой тычет приятеля в бок, что-то говорит. Оба хохочут.

Комната в квартире Виталия. Взгляд скользит по настенному зеркалу. Под углом через зеркало видна очень красивая женщина. Женщина сидит на диване.