Сергей Бюлов: Сослагательное наклонение

ISBN 978-5-00071-088-3 © С. Бюлов, 2014

© ООО «Написано пером», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

2007 год. Страна готовится к празднованию 90 лет Великой Октябрьской Социалистической Революции. В 1991 году Советский Союз не распался. Берлинская стена по-прежнему разделяет немецкий народ и весь мир. Железный занавес не поднят.

В результате заговора консервативно настроенной верхушки КПСС, в конце 1988 года, Михаил Сергеевич Горбачёв был смещён с поста генерального секретаря. О гласности более ни слова, официальная идеология тщательно охраняется.

Директор мебельной фабрики Николай Петрович Евстафьев сидел в своём кабинете. Только что закончилось утреннее совещание. Он очень любил после этого побыть один и поразмышлять. Через месяц ему предстояла поездка в Италию. В прошлом году во время визита итальянского премьер-министра в СССР его делегация посещала фабрику как образцовое социалистическое предприятие. Один из предпринимателей, входивший в состав делегации, пригласил Николая Петровича к себе.

Выходец из коммунистической семьи, Николай Петрович сам уже 20 лет состоит в рядах КПСС. Вот уже 4 года как он возглавляет фабрику. Ему было 42, когда он был назначен на эту должность. Через 2 года после назначения фабрика была признана образцовым предприятием. Это был определённо один из перспективных руководителей коммунистических кадров.

Раздался стук в дверь.

– Разрешите, Николай Петрович?

– А, это ты, Саша, заходи.

– Надеюсь, я тебя не сильно отвлекаю.

– Для тебя я всегда свободен, – усмехнувшись, ответил Евстафьев.

Александр Голубев – давний друг Евстафьева, они знакомы ещё со школы. Долгое время Голубев работал журналистом газеты «Правда». Три года освещал войну в Афганистане, где был тяжело ранен. Эта война нанесла существенный отпечаток на его характер. Вся бессмысленность кровопролитий, отсутствие ясной перспективы этой войны укреплялись в нём день ото дня. В свою очередь это стало поводом для его сомнений в верности советских догм. Эти сомнения со временем нарастали, а 7 лет назад он был уволен из редакции за «антисоветчину». Излишне смелый и прямолинейный стиль его статей давно вызывал негодование редакции. В конце концов он был обвинен в деятельности, направленной на дискредитацию советского государства. Дело по соответствующей статье заведено, правда, не было, но он был исключён из партии и уволен из редакции. Поводом стала его статья, посвящённая XXXI съезду КПСС, наполненная критичными замечаниями. Само собою разумеется, что эта статья опубликована не была. С тех пор он стал убеждённым антикоммунистом, как следствие, стали появляться новые друзья, такие же антикоммунисты, как и он сам.

Однако, несмотря на это, Николай с Александром всё-таки оставались друзьями. В какой-то степени эта дружба была опасна для карьеры Евстафьева, но друзья в его жизни всегда занимали особое положение. Он всегда ценил настоящую дружбу. Николаю было известно об убеждениях Голубева и о его друзьях, а сам Александр никогда не опасался быть преданным своим другом, хотя и знал, что он не только не разделяет, но и осуждает его антисоветские настроения.

– Свободен, говоришь? – с улыбкой спросил Голубев, – как дыхание советского человека?

– Ты опять за своё!

– Это не только моё, это всех здравомыслящих людей.

– Здравомыслящих?! – взорвался Николай. – Это ты что ли здравомыслящий? Контра несчастная.

– Из твоих уст «контра» звучит, пожалуй, как комплимент.

– Комплимент, говоришь? Да тебя просто жаба душит, что из партии тебя исключили. Вот поэтому ты с ума-то и сходишь! Но ведь, если разобраться, ты же сам во всём виноват!

– Это в чём это интересно я виноват? В том, что у нас в стране за красивыми лозунгами…

– Ну, хватит! – перебил его Евстафьев. – Я уже устал слушать одно и то же. Ты по телефону говорил, у тебя дело есть ко мне. Выкладывай, а то мне нужно работать.

Голубев достал из своего портфеля папку, положил её на стол Евстафьева и осторожно подвинул её к нему.