Адвоинженер - Приступ весенней канализации (сборник)

Орденоносец, показывая мне обычные курортные фотографии из тур-проспекта комментировал их так.

– Вишь замок снят с горы?

– Вижу

– Красиво?

– Да, очень!

– А это та самая гора, только снятая из замка. Красиво?

– Очень!

– Ну вот, оттуда смотришь красиво, отсюда – красиво, а главное – везде чисто.

Этим великолепием наш герой наслаждался целую неделю, а потом убыл домой. Сначала в Москву, потом в Челябинск, и наконец, в родной совхоз. И стал антисоветчиком навсегда.

Давно дело было. В одно прекрасное утро раздался звонок. Ко мне зашла Алла и сказала:

– В. Ю., на проводе Марк Евсеевич, будете разговаривать?

– Буду.

Алла кивнула. Соединяю.

– В. Ю.! – голос в трубке показался немного дребезжащим

– Да! – я как можно мягче и радушнее приглашал к разговору

– Это Марк Евсеевич!

– Очень приятно

– Как здоровье Вашего папы?

– Слава Богу, Марк Евсеевич – это было еще когда папа был здоров

– У меня до Вас маленькое дельце

– Весь внимание

– Мы с польскими коллегами хотели бы подъехать

– Милости прошу.

В назначенный день в мой кабинет зашел Марк Евсеевич – старейший в нашей области юрист хозяйственник, бессменный руководитель юридической службы одного очень крупного комбината. На момент нашей встречи М. Е. был старше меня ровно на 50 лет.

– Я и есть тот самый, вечный Марк Евсеевич – сказал он подавая руку

– Очень приятно, польщен знакомством – улыбнулся адвокат – прошу садиться

– Деточка, -сказал Марк Евсеевич – я хочу Вам представить польского коллегу.

В кабинет вошел…

– и кто бы Вы думали? – Урмас Отт, собственной персоной.

Я не поверил своим глазам. Урмас Отт подошел ко мне, протянул руку и мягко, с европейским акцентом, поздоровался:

– Очень приятно, будем знакомы, пан Станислав!

– Слава Богу – подумал я – если бы он сказал Урмас Отт, я наверное бы решил, что наравне со звездами советско-российского экрана, обо мне хотят сделать тематическую передачу.

Наконец, когда знакомство было окончено и все реверансы сделаны, посетители перешли к сути дела.

Оказалось, что 10 лет тому назад, на основании межгосударственного соглашения между Польшей и СССР польская компания подрядилась построить для комбината ряд промышленных объектов. Соглашение 1987 года предусматривало освобождение от взаимных налогов субъектов-участников. Однако, когда СССР распался и появилась демократическая Россия, вместе с ней возникла новая налоговая система. Польские друзья продолжали строить как строили, полагая при этом, что ранее заключенное соглашение индульгирует их от фискальной нагрузки.

Однако наши налоговики не захотели с этим считаться, провели проверку польского подрядчика и в результате доначислили его местному представительству огромную налоговую недоимку, штраф и пеню.

Поскольку поляки строили для комбината, то туда же и обратились за юридической помощью. Юристы комбината помогли как могли – подали иск в арбитражный суд, но…

– Деточка, Вы же понимаете, суд первой инстанции нас не поддержал!

– Ой, как понимаю!

– Они не захотели считаться с соглашением 1987 года

– Понимаю!

– Таки, что теперь делать?

Я взял дело к производству, пригласил еще одного налогового юриста. Через какое-то время мы написали апелляционную жалобу. На этот раз суд освободил поляков от штрафов, а недоимку и пеню оставил в неприкосновенности. Экономическое положение польской стороны немного улучшилось, но не кардинально. Оставшаяся сумма поражала своей несуразностью. Контракт тем не менее продолжал действовать, стройка строиться.

К тому времени мы успели сдружиться с паном Станиславом. Оказалось, что он родом из Катовиц, учился в СССР, и давненько обитает на комбинате. Водку пан пил абсолютно наравне с российскими коллегами, любил анекдоты, использовал ненормативную лексику. В общем, почти обрусел. Но почти. Оставались в пане какое-то загадочное достоинство и повадка, отличающая его от всего прочего люда. И это было заметно даже невооруженным глазом. Одевался скромно, но элегантно, говорил размеренно, не торопясь, с мягким акцентом, при этом слова его звучали весомо.

У нас оставалась предпоследняя инстанция – кассационная. Вот к ней-то мы и готовились. Готовились, надо сказать, на совесть. Еще раз все перешерстили, добавили пояснений, фотографий строительных объектов, чьих-то показаний, ссылок на практику близкую и далекую. Несмотря на все усилия, прогнозы, да, и шансы наши были, мягко говоря, не очень.