Татьяна 100 Рожева - В кожуре мин нет (сборник)

В свет фальшивого солнца над дорогой въезжает такси. Окно комнаты прямо над подъездом. Машина останавливается. Ничего не происходит. Пять минут. Десять. Пятнадцать. Потом открывается пассажирская дверь и оттуда вываливается мать в мятом платье. Она нагибается еще раз за сумкой. Оправляет платье, хлопает дверью. Хлопает дверью еще раз, сильней, и, покачиваясь, входит в подъезд. Такси уезжает. Он идет открыть дверь квартиры. Мать, пьяная, бормочет на ходу: «Сына нуштотынеспишь» и, с трудом попав в проем двери своей комнаты, падает поперек дивана.

– Ма, – зовет он, – ты, может, разденешься?

Ему отвечает пьяный храп.

– Ма! – тихонько трясет он ее за ногу.

Она резко закидывает руки за голову, и, всхрапнув, недовольно мычит.

Шар ночника освещает ее голые ноги – одна вытянута, другая согнута в колене, и ее обнаженную… дальше он боится смотреть. Когда она закинула руки вверх, задралось платье, и оказалось, что на ней нет трусов. Он оглядывается, будто кто-то еще может подсматривать. Но дома больше никого нет. Отец всегда в командировках. И сейчас тоже. Вернется только через неделю. Сердцебиение болтает его тело. Он уже не может не смотреть ей «туда»…Он очень близко видит ее небритую «киску», ощущает запах. Волосы мокрые и слипшиеся. Его это поражает. Почему они слипшиеся? Он пальцем дотрагивается до волос. Прохладные, в чем-то мокром и липком. Он думает только о том, почему у нее «там» слипшиеся волосы. Он ни разу в жизни не видел «это» так близко и в таких подробностях. Видел фильм как женщина лизала женщине, но это не то. Он трогает еще раз, смелее. Нюхает пальцы. Этот запах манит. И «киска» тоже манит. Ужасно манит. Он проводит между губ пальцем и смотрит матери в лицо. Никакой реакции. Он спускает шорты и берется за член, собираясь дрочить, но медлит. Осмелев, касается членом губ, и входит. Там очень горячо, у него подкатывает сперма. Мать стонет и, согнув выпрямленную ногу, раздвигает шире бедра. Он, испугавшись, быстро вытаскивает член, и бурно кончает, забрызгивая спермой слипшиеся волосы на «киске».

«Вот почему они мокрые и слипшиеся! Они в сперме!» – сражает его внезапная догадка, и он, придавленный этим прозрением, опускается на колени между материных ног…

Забыв погасить ночник, он плетется в ванну.

«Как же таксист без гандона ее… и как можно прямо перед домом… практически изнасиловал… так можно было в рот просто… а в машине пьяную ебать неудобно… пьяные не сопротивляются… она шлюха…» – вяло перетекают в нем мысли под монотонным душем. Ему все равно. Ему больно. Ему хорошо. Он маленький. Он взрослый. Он не понимает, что с ним происходит…

Больше такого не повторялось. Мать приходила пьяная и ложилась, но не голая. Он ждал, гасил ночник в ее комнате и шел дрочить в ванну. С тех пор он делал это каждый день.

В пятнадцать – у него появилась подруга.

Ему тридцать четыре.

Он инженер. Он женат. Жена младше его на восемь лет, но он не может заниматься с ней сексом. Он это делает, но редко и через силу. Он не хочет ее. Ему нравятся взрослые женщины. От тридцати восьми. Он мечтает о подруге, с которой можно общаться, обмениваться фото и иногда вылизывать ей «киску». Иногда ему везет, и он встречает таких женщин, но надолго это почему-то не получается. Развестись он себе никогда не позволит – ребенок должен расти нормально. Его сыну шесть лет. Он и женился из-за ребенка. Она была просто для ебли, а потом залетела, и он сам настоял на женитьбе. У ребенка должен быть отец, тем более, у пацана! Одна из его взрослых подруг, увлекающаяся психологией, которой он рассказал свою историю, посоветовала завести второго ребенка и присутствовать на родах. Мол, ты увидишь, как твой ребенок вылезает оттуда, и твой блок на секс с женой снимется, ведь твоя жена станет такой же, как мать, и ты ее захочешь. Но он считает, что это полный бред. Он уверен, что дело не в этом. Ему просто нужна женщина доминант. Именно женщина! Потому что тянет полизать именно взрослую текущую «киску». Тем более, что жена категорически против второго ребенка. Редкий секс между ними происходит по настоянию жены только в презервативе. И никак больше. Но он очень любит сына. Он почти смирился со своими необычными сексуальными потребностями и даже научился не показывать вида. «Видно это мой рок. Мне его и нести», – успокоил он себя.

А отношения с матерью у него самые обычные, как у сына с матерью.

Ему сорок один.

Недавно он перешел на новую работу. Не столько из-за большей зарплаты, сколько из-за того, что работа связана с разъездами и командировками. Перспектива встретить больше женщин и меньше бывать дома. Единственное, что его напрягает – у жены появилось больше возможности изменять ему. У него нет конкретных фактов. Но он не сомневается, что она это делает. Все женщины шлюхи. Но зачем своими руками создавать благоприятные условия! Перед последней командировкой он установил в спальне видеокамеру. Если подозрения подтвердятся, он с легкостью разведется. Парень уже взрослый и больше нет необходимости сохранять семью ради ребенка. Дождавшись, пока жены и сына не будет дома, он садится смотреть, что же происходило в его отсутствие.