Саша Танин - Влюбленный стигматик

Наверно у таких людей спокойный ум. А вдруг они не живут жизнь? Пропускают все мимо себя, ни в чем не участвуют, держат в клетке стаю своих желаний. А может это я не живу, шляясь от одного события к другому, от одной вещи к другой, от одной работы к другой…

Позвонил Лестер, мой поставщик работенки. Классный мужик. Он читает газеты с объявлениями. Выдал мне адресок, сказал что там можно пристроиться, и добавил что ему это не подходит.

Это был кастинг, на какую-то роль, в каком-то неизвестном фильме от неизвестного режиссёра. Словом, чья-то очередная авантюра.

Я раньше как-то не задумался над тем, чтобы стать актером. В детстве мало кем хотел быть. Вся эта чушь, быть похожим на отца была не по мне. А на своего так и подавно не хотел быть похожим, потому что не знал его. Вот разве что водителем грузовика можно стать, но об этом я задумался буквально недавно. А вдруг юнец режиссер, упертый и с отличным сценарием, подумал я, и решил пойти пропердеться.

Расскажите о себе, говорит мне девица напротив. Совсем юная, а такие вопросы задает мне, взрослому мужику с яйцами. Меня этот вопрос всегда ставил в тупик, если уж начистоту. Что этому дотошному интервьюеру рассказать?

Рассказать, как я курил травку с 16 лет и лежал вечерами на свежескошенном клевере, под звездным небом и мечтал никогда не работать;

рассказать что я, солгал написав в резюме два высших образования, потому что это абсолютная трата времени и потому что системе образования требуется реформа, да и времени этого у меня не было, потому что мне нужно было жить;

а может рассказать, что я заехал в морду одному боссу на прошлом месте работы, так он меня достал.

Мне было что рассказать, но я молчал. Я разнорабочий, говорю ей. Ты вот лучше скажи, что у вас тут за дела, спрашиваю ее.

Мы кино снимаем, говорит. Тоже мне новость, думаю. Все мы кино снимаем, по собственному сценарию, да во всех немыслимых жанрах под названием жизнь. А Бог, единственный зритель.

Ну так, что за кино вы тут снимаете, в каком жанре, продолжаю я.

Это порно, отвечает она мне. Я смотрел на нее и молчал. Сидел и сверил глазами, думал не подрабатывает ли она актрисой… В общем, я встал и ушел.

Вот бляди, думают что я за бабки этим буду заниматься. Хрена с два. Этим я занимаюсь только по любви, а люблю я каждую бабу, что мне доводится трахнуть. Серьезное кино мало теперь кого интересует, и продюсеры не рискуют заказывать сильные сценарии, потому что будет провал. Никто не наварится на жратве и питье в кинотеатре.

Беда современного кинематографа. А старик Лестер развеселил.

Вечером ко мне завалился Лестер и с ним наш общий знакомый, распиздяй Мишель. Я сидел в своей квартирке и тихо тянул из стакана. Эти двое притащили бутылку «Джек Дэниелс».

Мишель принялся рассказывать как он отдыхал на островах. Деньги у него были всегда, и путешествовал он много. Ходили слухи что он своего папашу довел до безумия, отправил в дом престарелых и взялся за его наследство.

Сам он на вопрос, о его способах заработка уклонялся. Это личное дело каждого. Деньги такая штука, что вопросов лучше не задавать.

Говорил Мишель много и в основном о путешествиях. Я вяло интересовался, что да как.

Мне было интересно узнать, приклеится ли мне такая жизнь или нет. Потом я заскучал, не попробуешь не узнаешь, а может, лучше и вовсе не высовываться из своего города. Я начал выспрашивать о наших общих знакомых.

Выяснилось что у его друга, а для меня просто знакомого, большой хуй. Ну да, так я и услышал. Лестер подмигнул мне, и настороженно спросил Мишеля, а ты мол, откуда знаешь. Я намек Лестера понял, всё-таки Мишель наполовину француз, кто их знает этих лягушатников, может, это у них наследственное, засадить мужику в очко.

Но ситуацию, где был замечен этот хуй, я был не против услышать. Ну, он давай значит рассказывать про то утро, когда дружок его с большим хуем потянулся к солнцу и случайно распахнулся его халат. Это не осталось без внимания Мишеля. Я бы тоже внимание обратил и кинул завистливый взгляд, но промолчал бы виновато.

«Ты чего в него вкрутил» – задает риторический вопрос Мишель, с хуем поменьше, признавая как бы факт поражения. Дружок тот растянулся в улыбке, и так и незапахнув халат, двинулся гордой походкой на утренние процедуры. Молча, и с каким ощущением, ух, только позавидовать можно.