Мария Вильчинская - Александра и Курт Сеит

– У Пушкина описано другое, более надежное гадание. – Таня обвела всех загадочным взглядом и продекламировала:

– «Агафон», – ехидно закончила Валентина. – Надежнее некуда.

– Вот именно. – Таня словно не заметила насмешки. – А как звали мужа Татьяны Лариной?

Этот вопрос поставил всех в тупик, что было довольно неожиданно. Дело в том, что Юлиан Матвеевич, отец сестер Верженских, был большим поклонником Пушкина. Можно даже сказать, что жизнь и творчество Александра Сергеевича являлись единственной темой, которую он вообще обсуждал с дочерьми. Прочие его интересы сводились к делам службы, политике и охоте, но эти вопросы в любом случае не годились для дамского общества.

Жена же его, в свою очередь, нисколько не интересовалась Пушкиным и считала, что и так достаточно потакала увлечению мужа, согласившись назвать младшую дочь Александрой в честь великого поэта.

Вот и получилось, что сестры выросли большими знатоками творчества Пушкина, и уж, конечно, знали имена всех его героев. Поэтому вопрос насчет имени мужа Татьяны Лариной и вызвал такую растерянность в их рядах.

– Ну что, не знаете? – Таня победно оглядела подруг. – А я уверена, что его звали Агафоном! Пушкин не зря упомянул это имя. Это намек!

– Глупости, – неуверенно отозвалась Валентина. – Этому нет никаких доказательств.

Шура, понимая, что сейчас литературный спор пойдет по очередному кругу, поспешила вмешаться:

– Так что ты говорила о надежном гадании?

– Ах, да. – Таня прижала палец к губам и страшным шепотом поведала: – Самое надежное гадание – это выйти после полуночи на перекресток и узнать имя первого, кто тебе встретится. Это и будет имя твоего будущего мужа!

Валентина пожала плечами:

– Кто вообще там окажется в такое время? Все спят.

– А вот и нет! – Таня вскочила и накинула на плечи шаль. – Святки! Сейчас многие гуляют. Ну что, идем?

– Куда? – удивилась Валентина.

– На перекресток, конечно!

Шура по-наполеоновски скрестила руки на груди и твердо сказала:

– Я никуда не пойду!

Но это, конечно, оказалось совершенно безнадежно. Переспорить Таню ей никогда не удавалось, а уж если ту поддерживали сестры – тем более. Она, правда, попыталась возражать, говорить, что они обязательно попадутся и мама будет ругаться, но Таня в ответ выдвинула железный аргумент: тогда они скажут отцу, что это было практическое исследование творчества Пушкина, и их сразу простят.

Валентина неожиданно тоже высказалась за «эксперимент», так что в конце концов Шура сдалась, оделась потеплее и уныло поплелась вслед за остальными через черный ход, заваленный снегом сад и дырку в заборе, к дороге, ведущей из поместья в деревню. Чуяло ее сердце, что «исследование» опять придется проводить ей.

И действительно, недалеко от перекрестка Таня остановилась и сказала:

– Шура, мы подождем здесь, а ты иди на перекресток и спроси имя у того, кто первым пройдет мимо.

– Почему опять я? – хмуро поинтересовалась Шура, понимая, что все равно не отвертеться. – Не пойду.

– Ты же знаешь, я замуж не собираюсь, Ниночка боится, а Тина в гадания не верит. – Таня взяла ее за руки и умильно заглянула в глаза. – Шурочка, душа моя, мы ведь уже пришли. Тебе всего лишь надо несколько минут постоять на перекрестке, вот и все. Тебе же интересно знать, как будут звать твоего суженого? Ну пожалуйста! Смотри, луна скоро зайдет за деревья. Если до того как она скроется, никто так и не придет, мы просто вернемся домой.

– Хорошо. – Легче было сдаться, чем еще полчаса спорить, а потом весь день терпеть обиженные взгляды. – Но только пока луна не зайдет.

– Я знала, что ты просто дусечка. – Таня поцеловала ее в щеку и подтолкнула к перекрестку. – А мы подождем здесь, для чистоты эксперимента.

Шура вышла на перекресток и остановилась, кутаясь в шубку. Холодно. Хорошо хоть ветра нет. И так тихо. Только время от времени доносятся лай собак и скрипучие голоса каких-то лесных птиц.

Она оглянулась на видневшуюся на пригорке деревню. Дым из труб поднимается строго вверх и тает в кристально чистом небе. Черном-черном, но таком прозрачном, что, казалось, можно разглядеть каждую звездочку, даже те, что обычно не видны. А когда луна скроется за лесом, звезды засияют еще ярче.

Может, какая-нибудь из них упадет? Ждать путника бесполезно, вон, в деревне ни одного проблеска света, все уже спят, хоть и Святки. А если упадет звезда, можно будет желание загадать. Надо только придумать какое, чтобы не терять времени.