В конце концов двоюродный брат матери Юй Вэньцзюань обратился к гостям:
– Вы слушайте и кушайте.
Кто бы мог подумать, что это заденет Фэй Мо, который, понурив голову, снова принялся за еду. Он больше не раскрывал рта, оставив маньчжур висеть в воздухе. Таким образом, истоки «самовара» для всех присутствующих так и не прояснились, похоже, кроме Фэй Мо, остальные совершенно бестолково вкушали застольные яства и не задумывались о том, что ели.
После того раза они сталкивались еще, либо на каких-нибудь вечеринках, либо в ресторанах, и всегда Фэй Мо мог поведать что-нибудь совершенно неординарное о самых, казалось бы, незначительных вещах. Но в таких случаях обязательно находился кто-нибудь, кто своей реакцией обижал Фэй Мо. Янь Шоуи, разглядев в нем энциклопедиста, который к тому же готов делиться своими знаниями, посчитал Фэй Мо подходящей кандидатурой для создания телепередач, а потому пригласил его к себе на работу в качестве эксперта. Ток-шоу «Хочешь? Говори!» посвящалось проблемам жизни общества, разговор в нем шел на самые разные темы, так что Фэй Мо нашлось бы где разгуляться. Что касается должности эксперта, то он без ущерба для своей постоянной работы в университете мог приходить на телестудию в любое время, когда у него не было лекций, и давать советы. Вне зависимости от количества таких советов, ему был обещан весьма приличный ежемесячный гонорар. Кто бы мог подумать, что Фэй Мо дважды откажется от такого предложения?
– Я не смогу, – сказал он.
Янь Шоуи, который уже успел познакомиться с ним достаточно близко, на это ответил:
– Если ты не сможешь, наш народ просто пропадет.
Фэй Мо вытаращил на него глаза:
– Ты мое «не смогу» истолковал не так, как надо.
Тогда Янь Шоуи понял, что, говоря «не смогу», тот имеет в виду «я не хочу».
– Но почему? – спросил Янь Шоуи.
– От слов должна быть какая-то польза, я не могу говорить просто ради денег.
– Ты ведь преподаешь в университете, разве там ты не получаешь деньги как раз за то, что говоришь?
Фэй Мо снова уставился на Янь Шоуи:
– Как можно такое сравнивать? Одно дело – кого-то учить, а другое – выступать в угоду публике, одно дело – наставлять на путь истинный, другое – умалять свои достоинства, одно дело – являться Конфуцием, а другое – шутом гороховым.
Янь Шоуи вдруг окончательно прозрел, и ему пришлось оставить Фэй Мо в покое. Однако через два месяца Янь Шоуи снова стал зазывать его к себе на работу. За эти два месяца Янь Шоуи частенько вспоминал Фэй Мо, который неизменно вызывал у него улыбку. Прямо в точности как у его отца в период торговли луком в 1968 году, когда тот вспоминал Лао Ню. Еще никто из мужчин так не западал Янь Шоуи в душу. Поэтому он обратился к Фэй Мо с такими словами:
– Лао Фэй, я к тебе в третий раз на поклон пришел. Знаю, что ты нашего брата ни во что не ставишь, говорить с нами не хочешь, но считаться с нами должен. На этот раз я пришел к тебе не лично от себя!
Фэй Мо очень удивился:
– А от кого же?
– Я пришел к тебе как посланец от китайского народа. Ты не можешь и далее оставлять нас жить в полном невежестве! А если же твое наставничество ограничивается одним лишь университетом, то тогда ты просто эгоист.
Фэй Мо по-ребячески прыснул и кивнул Янь Шоуи:
– Сколько я тебя знаю, а только сейчас услышал достойную шутку. – Сделав паузу, добавил: – Я же не могу по твоему зову взять и пожертвовать своей совестью в угоду публичной женщине.
– Приходи, пожалуйста. То, что мы просим тебя помочь – не главное.
Фэй Мо снова удивился:
– К чему тогда все это?
– Дело здесь на втором месте, это своего рода предлог, а главное – это то, что мы сможем часто встречаться.
Фэй Мо неотрывно смотрел на Янь Шоуи. Выдержав паузу, он вздохнул:
– Раньше мне казалось, что все это делается лишь ради красного словца, а ты, оказывается, не чужд человеческим отношениям. Раньше мне казалось, что тебе нужны лишь слава и деньги, а ты, выходит, понимаешь толк в дружбе.
Так Фэй Мо попал на программу Янь Шоуи «Хочешь? Говори!». Сначала Янь Шоуи ни к чему его не принуждал, Фэй Мо мог приходить в любое время, при этом в конце месяца ему непременно выплачивался гонорар. Ну а потом Фэй Мо уже и сам не мог оставаться в стороне и приходил помочь по собственной инициативе.
– Лао Фэй, – говорил Янь Шоуи, – отдохни дома, мы сами справимся.
На это Фэй Мо отвечал:
– Раньше мне казалось, что ты человек великодушный, а ты, оказывается, вон какой бессердечный. Кто не работает, тот не ест. Я тут из-за каких-то копеек места себе не нахожу. Янь Шоуи, не нужно меня без ножа резать.
Читать дальше