Мэри Монро: Летние девчонки

Харпер увидела, как мать расправляет плечи, ее ноздри раздуваются, а подбородок поджимается – знакомые Харпер признаки раздражения.

– Что ж, – промолвила Джорджина. – Если хочешь потратить время зря, то вперед. Я знаю, отговаривать тебя бесполезно.

Харпер отодвинула тарелку. Желудок сжался от предупреждения, прозвучавшего между строк: « Если ты поедешь, я буду недовольна». Харпер опустила взгляд на приглашение и провела большим пальцем по толстому картону, наслаждаясь его мягкостью. Она снова вспомнила, как проводила в «Си Бриз» летние каникулы, вспомнила веселую, терпеливую улыбку Маммы, глядевшей на проделки Летних Девчонок.

Харпер посмотрела на мать и бодро улыбнулась.

– Ну и хорошо. Думаю, я поеду.

Четыре недели спустя помятое «Вольво» Карсон плелось по мосту Бена Сойера в сторону Острова Салливана, словно старая лошадь в стойло. Карсон выключила музыку, и вокруг воцарилось молчание. Небо покрылось цветами охры с вкраплением золота и темными оттенками голубого. Несколько легких облачков не портили изумительную картину погружения огромного огненного диска в водный горизонт.

Карсон пересекла мост и въехала на Остров Салливана. Почти на месте. Она нетерпеливо забарабанила пальцами по рулю. Она вот-вот приедет к Мамме и останется на целое лето. Карсон очень надеялась, что предложение все еще в силе.

Она быстро съехала с квартиры, загрузила все, что могла, в свой «Вольво», а остальное сдала в хранилище. У Маммы можно было найти убежище на время поисков работы и заодно сэкономить немного денег. Трехдневное путешествие с восточного побережья на запад было весьма утомительным, но наконец Карсон добралась – с затуманенным взглядом и онемевшими руками. И теперь, благодаря ароматам острова, у нее открылось второе дыхание.

Дорога привела ее на перекресток Мидл-стрит. Карсон улыбнулась при виде людей, сидящих на улицах у ресторанов, смеющихся и пьющих коктейли, пока их собаки спят под столиками. Стоял ранний май. Через несколько недель начнется летний сезон, и рестораны заполнятся туристами.

Карсон открыла оконное стекло и впустила океанский бриз, вдохнув его приятный, сладковатый аромат. Почти добралась. Она свернула с Мидл-стрит на узкую улочку, уходящую с прибрежной полосы на заднюю часть острова, проехала католический собор Стелла Марис, пронзающий гордым шпилем сиреневое небо.

Под колесами зашуршал гравий, машина остановилась. Карсон сжала в руке банку «Рэд Булла».

– «Си Бриз», – пробормотала Карсон.

Старый дом стоял среди зеленых дубов и пальм, его окна выходили на место, где залив Коув отделял гавань Чарльстона от Берегового канала. На первый взгляд, «Си Бриз» казался скромным деревянным домом с просторным крыльцом, куда вела длинная, изящная лестница. Изначально у Маммы был дом на сваях, защищенный от больших волн во время штормов. Она добавила к нему пристройку, восстановила гостевой дом и починила гараж. Разношерстная группа деревянных построек не блистала эффектной роскошью, как новые дома Острова Салливана, но ни один из этих домов не мог сравниться с изысканным, самобытным очарованием «Си Бриз».

Карсон выключила фары, закрыла усталые глаза и с облегчением выдохнула. Путь окончен. Она проехала две с половиной тысячи миль и все еще чувствовала их вибрацию в своем теле. Немного посидев с выключенным мотором, она открыла глаза и посмотрела в ветровое стекло на «Си Бриз».

– Дома, – выдохнула она, пробуя слово на вкус. «Какое сильное слово, наполненное смыслом и чувствами», – подумала Карсон, внезапно почувствовав неуверенность. Могла ли она так называть это место лишь по праву рождения? Ведь она всего лишь внучка, и к тому же не слишком внимательная. Хотя, в отличие от других девочек, Мамма была для нее больше чем бабушкой. Она стала единственной матерью в жизни Карсон. Карсон было всего четыре, когда умерла ее родная мама, и отец отвез дочку к бабушке, а сам отправился зализывать раны и искать себя. Четыре года спустя он вернулся, чтобы забрать ее в Калифорнию, но она продолжала приезжать к бабушке каждое лето, пока ей не исполнилось семнадцать. Любовь к Мамме стала для нее светом в окне, единственным светом в сердце посреди темного, пугающего мира.

Теперь, любуясь золотым сиянием «Си Бриз» на фоне темнеющего неба, Карсон испытывала стыд. Она не заслужила теплого приема. За последние восемнадцать лет она была здесь всего несколько раз – двое похорон, свадьба и несколько праздников. Предлоги для отказа находились слишком часто. У Карсон запылали щеки, когда она поняла, как эгоистично с ее стороны было думать, будто Мамма будет ждать ее вечно. Она с трудом сглотнула, осознав правду – скорее всего, она не приехала бы и на этот раз, если бы не была настолько разбита и ей было бы куда идти.