Хабиб Ахмад-заде - Хроники блокадного города

Я чрезвычайно рад твоему решению. Благодаря тебе мне не придется задерживаться здесь надолго. и сейчас ты продолжаешь идти по асфальтированной дороге, которая приведет тебя к вашей передовой. Ты продолжай идти, а я тем временем буду ждать тебя на этом берегу реки, оставаясь на вершине своего наблюдательного пункта. Вряд ли мне придется ждать более двадцати пяти минут, к тому же самый волнующий момент будет длиться последние семнадцать секунд, поэтому мы можем по крайней мере в течение этих двадцати пяти минут поговорить начистоту. Хотя ты никогда не услышишь моих речей, быть может, спустя те семнадцать секунд они достигнут твоего слуха. Спросишь, как? Откуда мне знать! Во всяком случае, я так думаю, стоя на этом берегу реки осажденного города… и ты сейчас не знаешь, что я здесь веду на тебя охоту… и из этого темного убежища, окруженного пустыней, пальмами и лентами шоссе, я вижу тебя на том берегу… и тщательным образом, при каждом твоем шаге с помощью рычага своей подзорной трубы я навожу на тебя объектив, чтобы хорошенько запомнить. Действительно, я здесь веду на тебя охоту, и снаряд в стволе миномета ждет не дождется приказа, невидимые волны которого в нужный момент разольет в воздухе моя рация. Его уловят даже ваши рации, а потом эти волны пройдут через изгибы твоего тела. К счастью, ты не сможешь их засечь и понять. Затем ответ по другой рации… после этого выстрел… и пройдет семнадцать секунд, пока минометный снаряд разорвет пространство, взмоет в воздух и, подобно хищной птице, завидевшей в воде рыбу, ударит прямо по этой дороге… а потом… потом на этом месте вокруг твоего тела будут летать тысячи чугунных осколков. Однако… сейчас до того места на дороге, которое, возможно, станет местом твоей гибели, пролегло расстояние, которое можно пройти за двадцать три минуты. Хотя точное время все-таки зависит от быстроты твоих шагов. Если ты будешь идти медленно, то к двадцати трем минутам, оставшимся от твоей жизни, прибавится еще несколько секунд… а если пойдешь быстро, то, соответственно, убавится… Но сейчас ты продолжаешь идти. Хочешь, я скажу точно, сколько тебе осталось пройти до того момента, когда произойдет взрыв дожидающегося тебя снаряда?

Достаточно будет отметить взглядом твое местонахождение и нажать хронометр… Однако лучше не терять времени. Быть может, благодаря этому снаряду наша мимолетная дружба станет вечной. Знаешь, какой главный вопрос я задаю каждый день, находясь на высоте своего наблюдательного пункта, после того, как выбираю кого-то вроде тебя в качестве своей жертвы? Я спрашиваю себя: «Интересно, откуда ты родом? Из Ханакина [2] Ханакин – город в Ираке, в провинции Дияла. , Багдада, Киркука или Басры?..» Дело в том, что к Басре я отношусь по-особенному. Возможно, я потом объясню тебе причину этого… А пока мне бы хотелось знать, чем будут заниматься твои родители. в тот момент, когда обещанный снаряд ударится о землю? Печет ли твоя мать хлеб в одном из тех глиняных деревенских домов на месопотамской окраине? А твой отец… каким ремеслом занимается твой отец? И о чем он будет думать в этот самый момент? И могут ли они хотя бы на мгновение представить себе, что я выслеживаю тебя, чтобы меньше чем через девятнадцать минут погубить их сына? И если бы возникла та неведомая связь между матерью и ребенком, какими бы проклятьями меня осыпала твоя мать? Однако я уже давно принял решение; еще в то время, когда этот город был окружен вами. Хочешь узнать, откуда я родом? Далеко ходить не надо. Наверное, это место в километре отсюда, на берегу той самой приграничной реки, в сотне метров от границы… Да, и если бы я родился всего лишь в семистах метрах западнее [3] То есть на территории Ирака, граничащего с Ираном на западе. , сейчас я был бы одним из вас, имея огромное военное преимущество и располагая бескрайним резервом боеприпасов для уничтожения городов гораздо больших размеров, чем наш… И не обращал бы внимания на стенания и плач женщин и детей, живущих в этом городе. И был бы опьянен своей силой. Круглые сутки я бы сжигал города, но сейчас я рад… рад тому, что родился всего лишь в семистах метрах восточнее, и я воюю по многим причинам. Моя мать… хочешь узнать, чем сейчас занимается моя мать? Как и всегда, она сейчас читает молитву… молясь обо мне… моем брате, своих братьях – и всех тех, кто сейчас воюет на этом берегу реки. А что делает твоя мать? Она тоже молится за твое спасение? Любая молитва, которую она прочтет или уже прочла, ближайшие пятнадцать минут не будет иметь никакого действия…