Virginie T. - Коннор

Нападавший на Эшли смотрит на своего сообщника, указывая движением головы на больного, неживого и беззащитного на больничной койке, отдавая ему безмолвный приказ. Я хочу вмешаться, но господин шрам преграждает мне путь, встав на моем пути, не спуская с меня глаз, блокируя мою видимость пациента. Я вынуждена склонить голову набок, чтобы наблюдать за дальнейшим развитием событий. Тот, кого я предполагаю подчиненным, подходит к больному и ныряет рукой прямо в грудь волка, не раздумывая ни секунды, словно все в норме, сжимая то, что должно быть его сердцем, пока участок электрокардиограммы не станет ровным. Сигнал бедствия оглушает мои уши, и крик ужаса застрял в глубине моего горла перед лицом ужаса ситуации. Я здесь, беспомощная, стала свидетелем настоящей казни. Удовлетворенный работой своего компанона, господин Мышцы снова смотрит на меня и глубоко вдыхает, чтобы ощутить мой запах, обоняние является для них важнейшим смыслом. Я знаю, что это рефлекс метаморфа, что впрочем, не мешает мне чувствовать себя неловко, как будто меня трогают, не спрашивая моего разрешения. Его глаза вдруг широко раскрылись, и он принялся рычать, вывернув бабины, обнажая длинные острые клыки. Это плохая примета. Надо полагать, запах моего мыла ему был неприятен. Я больше бреду, чем говорю.

– Извини, мой нюх немного силен.

– Фател, ты не должна существовать. Я решу эту проблему прямо сейчас. Мои предки сделали все это не зря. Борьба еще не закончилась.

О чем он говорит ? Он сумасшедший. Фаталы действительно исчезли. Я узнала об этом на уроках истории в детстве, не зная, при каких обстоятельствах. Фаталы призываются только за научные достижения, которые они допустили. Это не очень славная история, и люди, как метаморфы предпочитают замалчивать их бездействие и последствия для мира, которые это породило. Я была всего лишь младенцем, когда убили последнего фателя, а мои родители-все на что есть люди. Понимая, несмотря на все его намерение убить меня, хотя его разум ускользает от меня, я пытаюсь увернуться к двери, но он хватает меня за руку с невероятной силой. Моя кость трескается с ужасающим звуком, но не успеваю я вскрикнуть от боли, как когти, острые, как бритвенные лезвия, пронзают меня насквозь, удерживая на месте туловища. Затем он погружает нос в мою шевелюру и снова вдыхает.

– Ты пахнешь магией. Это будет настоящий восторг. Не двигайся, это будет быстро. Или почти.

Именно тогда второй мужчина, более тонкий, но столь же атлетически сложенный, обнюхивает мою шею, прежде чем глубоко вонзить в нее клыки.

– Как это возможно ? Я думал, что этот народ давно вымер.

– И это происходит потому, что она присоединится к своим в небытии.

– Как только мы получим желаемое ?

– Очевидно. У нас сила в десять раз больше.

Пожалуйста, нет. В конце концов, они не довольствуются одним ударом. Огромный комок тоски забивает мне гортань. Они вспарывают мне живот, несколько раз кусают меня за ключицу, высасывая мою кровь, как вампиры, за исключением того, что последние являются исключительно выдумкой, а моя агрессия вполне реальна. Похоже, им доставляет удовольствие пытать меня. Я чувствую, как мои силы покидают меня, когда моя кровь растекается по белому кафелю, образуя самый омерзительный контраст, и страдание невыносимо. Я молюсь о том, чтобы упасть в обморок до моего последнего вздоха и чтобы мои мучение закончались, что происходит в тот момент, когда вооруженные охранники с грохотом открывают дверь, чтобы спасти меня.

Я пью кофе на террасе своего коттеджа, как и каждое утро, когда у меня есть возможность. Я часто ездил на работу и сделал это место своим пристанищем. Снаружи все деревянное, от пола до крыши, и устроено так, чтобы принять пакет в полном объеме, со столами и стульями, разбросанными там и сям в передней части здания. Место тихое, посреди леса, идеально подходит для метаморфа гепарда, которым я являюсь. Невозможно угадать, если смотреть отсюда, исходную функцию этого места. Мне нужна зелень и пространство, чтобы чувствовать себя свободно и расслабленно, и сородичи для социального контакта. Именно по этой последней причине мой коттедж не изолирован посреди ниоткуда, как я иногда чувствую зависть, а рядом с другими коттеджами в том же стиле, что и мой, не находясь друг над другом, предоставляя нам некоторую близость.

Я слышу, как из окрестностей доносится какая-то деятельность, хлопают двери и скрипят листья под тяжестью ходоков. Мои лейтенанты, как и мой бета, скоро придут ко мне для нашего ежедневного ритуала : бега и драки в зверином обличье. Иногда к нам присоединяются доминирующие члены стаи, чтобы поддерживать себя в форме. Это важно для сплоченности команды и важно для укрепления связи стаи. В конце концов, мы-клан запредельный. Единственная стая, объединяющая аниморфов разных видов. Мне нравятся эти спокойные минуты, когда мы даем волю своей животной половине.