Виктория Витуорт - Дочь Волка

Просто группа каких-то людей.

Но, продолжая смотреть, она поняла, что там возникает какое-то движение – словно зарождается небольшой песчаный смерч, какие она часто видела на берегу ветреными днями. В следующий момент толпа разделилась надвое, давая пройти человеку крепкого телосложения, с блестящей на солнце лысиной, который решительно зашагал по траве в сторону шатра короля. Хотя шел незнакомец неторопливо и размеренно, он так и шарил глазами вокруг себя; Элфрун видела, как взгляд его скользил по лицам и вдруг застыл, упершись в ее отца. Но этот человек так и не остановился. Элфрун поняла, насколько он большой, только когда он оказался рядом с королевским стюардом: тот был высок, но незнакомец был выше его на полголовы и намного шире в плечах. На его бугристом насупленном лбу не хватало только пары рогов, чтобы его можно было принять за быка, стоящего на задних ногах. Она прижала ладонь к губам, чтобы сдержать хихиканье, которое могли счесть оскорбительным.

Стюард выслушал его, кивнул и нырнул за полог шатра.

Теперь Элфрун заметила, что ее отец был не единственным, кто напрягся и застыл при появлении незнакомца. Королевские прихлебатели зашевелились, начали поглядывать по сторонам и перегруппировываться. Люди шептались, слушали друг друга с озабоченными лицами, и постепенно, уже перестроившись, отходили подальше от места, откуда он появился. Но группка людей, из которой он вышел, по-прежнему была плотной, они держались вместе – все крепкие, с обветренными лицами. Было в их внешности и еще что-то общее, однако Элфрун не смогла бы сказать, что именно. Манера носить головной убор, узор тесьмы, то, как были подвязаны их штаны…

Наблюдая за тем, как они двигаются, как поворачиваются, она вдруг сообразила, что там были не только мужчины: среди них стояла затянутая в корсет женщина и высокий мальчик за ней, который держал под уздцы лошадь. Был бы он один, Элфрун не запомнила бы его: сами по себе мальчики интереса для нее не представляли. Однако она мгновенно узнала его стройную гнедую кобылу, вспомнила возбуждение скачки и то, как даже в самые напряженные ее моменты этот всадник и его лошадь двигались как единое целое.

Юноша заметил, что она наблюдает за ним.

Их взгляды встретились, и он чуть поднял руку, узнав ее. Она выставила вперед подбородок, заставив себя выдержать его взгляд. Имеет же она право смотреть, разве нет? Даже Абархильд не может иметь ничего против того, чтобы она просто смотрела . Зачем тогда было приводить такую славную кобылу на сход, если ты не готов дать людям на нее посмотреть? Но, подумав об Абархильд, она все же покраснела и отвела глаза в сторону.

После того как бабушка ушла, эта маленькая кругленькая дама в платье из коричневой саржи оказалась здесь единственной женщиной, кроме самой Элфрун. Связана ли она каким-то родством с этим юношей и с тем большим лысым мужчиной? Парень был высоким и стройным, с рыжеватыми волосами; причем, как и она сама, он явно чувствовал себя тут не в своей тарелке.

Отец Элфрун по-прежнему напоминал каменное изваяние. Она заметила, что люди вокруг них с блестящими от возбуждения глазами перешептываются, поглядывая то на него, то на шатер. Огромный мужчина, человек-бык, по-прежнему ожидал у входа, но потом она увидела, как из шатра появилось несколько священников, за которыми вышел новый архиепископ, кузен короля. По-волчьи узкое лицо Вульфхера выражало недовольство и раздражение.

А затем в шатер пригласили того большого мужчину.

Значит, он был важной персоной. Достаточно важной, чтобы король прервал свою встречу с его преосвященством архиепископом Йоркским и иностранными гостями.

«И достаточно важной, – похолодев, подумала она, – чтобы король ради него не сдержал обещания, данное отцу. Он сказал, что следующим будет Радмер, но тут из ниоткуда появляется этот человек и ведет себя так, словно он здесь хозяин, и стюард беспрекословно ему подчиняется».

Абархильд, конечно, отругала бы ее за излишнее любопытство, но Элфрун прогнала все мысли о своей бабушке. Она должна была узнать, что тут происходит.

– Папа? – Он как будто не слышал ее. – Папа, а кто этот человек?

Она уже подняла руку, чтобы потянуть его за рукав, но ее опередили. К ее отцу осторожно, на чуть согнутых ногах, словно кот, подбирающийся к мастиффу, направлялся один из тех, кто перешептывался в ожидании приема. Элфрун узнала его – это был дальний родственник ее покойной матери.