Ян-Филипп Зендкер - Сердце, которое помнит

– Дунь посильнее, – подбодрил меня отец.

Я набрал побольше воздуха в легкие и быстро дунул. Звук получился отвратительным. Громким, металлическим и каким-то скрипучим, словно гармошка была сломанной.

Отец засмеялся и забрал у меня гармошку. Потом, держа ее большим и указательным пальцем, зажал между губами, словно намеревался откусить от нее кусок. Он закрыл глаза и начал играть.

Едва раздался первый звук, началось волшебство. Отец преобразился у меня на глазах. Я едва его узнавал. Он притоптывал то одной ногой, то другой. Вскоре он отбивал ритм всем телом, целиком растворившись в музыке. Он осторожно держал гармошку обеими руками. Меня заворожили звуки, которые он извлекал из этой нехитрой вещицы. В них не было ничего металлического, никакого скрипа. Ритм исполняемой мелодии невольно передался и мне. Я слышал ее впервые, но она мне сразу понравилась. Захотелось взять палку и стучать по столу, как по барабану. Весь дом звенел от отцовской музыки.

Закончив играть, отец обтер гармошку и подал мне:

– Попробуй еще раз. Это совсем не трудно.

– Где ты научился так играть? – удивился я.

– Нигде. Я самоучка. Если хочешь, я тебя поучу. Тогда вскоре мы сможем играть вместе: ты на гармошке, а я – на гитаре. Что ты об этом думаешь?

Мое счастье не вмещалось в слова, и потому я просто кивнул.

Две недели подряд время или текло слишком быстро, или тянулось еле-еле. В школе оно вообще останавливалось. Уроки казались скучнее прежнего и никак не могли закончиться. Ко второму уроку я уже начинал считать минуты до половины четвертого.

Я подумывал прогулять школу, подделав подпись У Ба на объяснительной записке. Иногда я так делал тайком от дяди. Вместо уроков я отправлялся ловить рыбу или шел к Ко Айе Мину поиграть на компьютере. Мне хотелось целые дни проводить с отцом, но я знал: он ни за что не позволит мне отлынивать от учебы.

Я сидел в опостылевшей школе и думал, как прекрасно мог бы провести это время с отцом. А еще я думал, что каждый день приближает его возвращение в Янгон. От этой мысли мне становилось еще тоскливее. Меня выручал только счет.

Один-два-три-четыре-пять…

Едва занятия заканчивались, я кратчайшим путем мчался домой. И тогда время начинало течь слишком быстро. Домой я прибегал запыхавшимся. Отец то сидел на крыше, ремонтируя водосборные желоба, то копал канаву за курятником. Пока я маялся в школе, он где-то раздобыл бетономешалку, лопаты, мешки с цементом и целую груду кирпичей. Отец решил построить нам бак для воды. Я помогал в меру своих сил. Мы перемешивали цемент и заливали в основание бака. Я сортировал камни и подавал отцу. Как-то зашли двое соседей, предложили помочь. Отец поблагодарил их и сказал, что мы прекрасно справимся сами. Не знаю, зачем он так сказал. С соседской помощью работа пошла бы быстрее. Возможно, отец – из тех людей, кому трудно принимать чужую щедрость.

Он действовал быстро и умело. Мы с ним великолепно сработались. За несколько дней нам удалось закончить первый из двух баков.

Ранним вечером мы вместе готовили обед, а затем наступало время для музыки.

Отец привез с собой странного вида металлический держатель. Туда можно было вставлять губную гармошку. Держатель он вешал себе на шею и мог одновременно играть на гитаре и гармошке.

У отца красивый голос. Наше музицирование всегда начиналось с того, что он исполнял для меня несколько песен. Одна мне особенно понравилась. Начиналась она с гитарных аккордов, затем вступала гармошка. Прослушав несколько раз слова песни, я запомнил их наизусть.

– Я жить хочу и хочу отдавать, – пел отец. – Я глубоко копал, ища золотое сердце… Я везде искал золотое сердце… а годы шли, и я старел…

Отец сидел на кушетке и пел. Я смотрел на него и думал: «Вот человек с золотым сердцем».

Он и У Ба.

И конечно же, моя мама.

В выходные мы собирались побродить по окрестностям и поплавать, но до этого так и не дошло. Нам хотелось музицировать.

Он был прав. Оказалось, научиться играть на губной гармошке совсем не сложно. И почему я думал, что это тяжело? Уже к концу первого дня я научился извлекать ноты на вдохе и выдохе.

Я упражнялся каждую свободную минуту. Кончилось тем, что я стал подделывать записки с просьбами освободить меня от занятий. Вместо школы я отправлялся на водохранилище и целое утро играл на гармошке. Думаю, учителя были столь же рады не видеть меня, как и я их.

Иногда я вначале заходил к Ко Айе Мину и смотрел на его компьютере видеоролики, где длинноволосый парень доходчиво объяснял собравшимся приемы игры на губной гармошке. Он был хорошим учителем.