Сара Паборн - Колючий мед

В его манере сквозит что-то неестественное, заученное. Она хладнокровно подумала, что многие девушки из социального класса, к которому она принадлежала, определенно сочли бы его красивым. Наверное, приятно поддаться ожидаемому искушению.

– Так, значит, ты – Бу?

– Откуда ты знаешь?

– Этот пансионат принадлежит моей матери. Мы ждали сегодня прибытия студента. А вообще, молодежь гостит у нас нечасто.

– А тебя как зовут? – спросил молодой человек, протягивая ей руку для приветствия.

– Вероника.

– Вероника, – подтвердил он, кивнув, словно всегда знал, как ее зовут, и только на мгновение забыл.

Из комнаты над ними послышались тревожные шаги. Скорее всего, это встала и принялась ходить взад-вперед госпожа Сёдергрен. Она часто страдала бессонницей и слонялась по своей комнате всю ночь напролет, раскладывала пасьянс и пила вишневый ликер. Иногда госпожа Сёдергрен в халате спускалась в гостиную, просто чтобы сменить обстановку.

– А ты тоже живешь в пансионате? – спросил молодой человек, посмотрев на Веронику.

– Да, прямо под тобой. На втором этаже.

Она тут же пожалела о сказанном. Теперь он подумает, будто ей делать больше нечего, кроме как вынюхивать, в какой именно комнате он остановился.

– Тогда будем надеяться, что я не храплю. На случай, если здесь плохая изоляция. Ну а музыку, по крайней мере, включать можно? Я взял с собой патефон, чтобы было чем заняться вечерами. Заранее ведь не знаешь, вдруг тут окажется ужасно скучно.

Бу достал из кармана рубашки жестяной портсигар с сигаретами «Честерфилд».

– Хочешь? – спросил он, протягивая ей портсигар.

– Нет, спасибо, я не курю.

– Мне нужно глотнуть вечернего воздуха. Составишь компанию?

Студент прошел вперед и открыл двери на террасу, будто это он чувствовал себя здесь как дома, а не она.

Внезапно Вероника стала ощущать свое тело, чувствовать каждое движение. Слегка вытянула шею. Зачем? Чтобы настроиться на общение, причем несмотря на то, что не восприняла его всерьез? Они вышли на террасу. С берега доносился шум тростника, как будто кто-то печатает на крошечных печатных машинках или насекомые нашептывают друг другу сплетни. Иногда Веронике приходили на ум такие странные мысли. Она пугалась и никому о них не рассказывала.

Взяв в рот сигарету, Бу достал коробок, зажег спичку и сложил ладони полукругом, защищая пламя. Получилось элегантно. Такой жест Вероника раньше видела только в кино и удивлялась: как они не боятся обжечься? Сама она боялась огня. Даже бенгальского. Ее пугало все, что не поддается контролю.

– Хорошо, что ты не куришь. Это тебе вредно. – Взглянув на Веронику, Бу торопливо выдохнул облако дыма у нее над головой.

У нее возникло странное ощущение от его уверенности в том, что для нее хорошо. И оттого, что он берет на себя смелость говорить об этом.

– Берег в той стороне? – спросил Бу, кивнув вперед.

– Да. Сразу по ту сторону дороги есть тропинка, которая спускается вниз, к берегу.

– Там, где я живу, не бывает песчаных пляжей. Только скалы. Мне бы хотелось посмотреть, какое здесь море. – Он задумчиво прищурился, всматриваясь в темноту, и сделал еще одну затяжку.

С едва заметным разочарованием Вероника подумала, что смотреть на море как-то даже смешно. Не купаться и не гулять по взморью. Просто глазеть. Никто из местных так бы не сказал.

– В это время суток смотреть особо не на что, – коротко ответила она.

– Ну, тебе-то, может быть, и не на что. Кстати, сколько тебе лет?

– Семнадцать.

– Я бы дал тебе не меньше двадцати двух. – Бу сплюнул частичку табака. – Мне уже двадцать один, так что я многое повидал, – заметил он, убежденно кивнув.

– Я слышала, что ты выиграл конкурс. А какой?

Вероника переносила вес с одной ноги на другую, надеясь стать чуть-чуть меньше ростом. Ужаться на пару сантиметров, продавив подошву.

– Это стипендия. Я должен создать скульптуру. В Лахольме запустили огромную программу. Собираются закупать для города всякие предметы искусства. В основном работы известных художников и скульпторов, но они захотели получить и несколько студенческих работ.

Бу повел плечами.

– Так вот, они связались с Художественной школой «Валанд», где я учусь, и руководство решило дать шанс студентам выпускного курса. Я выиграл конкурс. По его условиям я получаю жилье с полным пансионом на три недели, чтобы закончить работу над скульптурой. Это достойное задание, настоящее. Мне даже еще немного денег выплачивают.