Дженис Хэдлоу - Другая сестра Беннет

Жена его, однако, подобной сдержанностью не обладала. Миссис Беннет и думать ни о чем другом не могла, как о тех невзгодах, что сулили выпасть на судьбу ее самой и ее дочерей после смерти мистера Беннета. Нередко как дома, так и за его пределами из уст ее вырывались сетования на лукавство судьбы. По собственным заверениям миссис Беннет, ее нервы не выдерживали напряжения, вызванного столь печальным положением дел. Как у кого-то могло хватить наглости отобрать дом у ее дочерей – этого она понять не могла. И пока никто и ничего не мог с этим поделать, разорение висело над ними тяжелым роком. Миссис Беннет не обладала ни большим умом, ни ярким воображением, однако отличалась немалой энергией и целеустремленностью, которые со всем упорством, на какое только была способна, она посвятила поиску выхода из их неприятного положения. Вскоре миссис Беннет убедилась в том, что выход из тех невзгод, в которые попали ее девочки, может быть только один: они должны выйти замуж, и чем быстрее и выгоднее, тем лучше. Если отец не смог обеспечить будущее дочерям, то девочки сами должны были найти себе мужей, которые сделают это за него.

Увидеть, как ее дочери выходят замуж за молодых людей с весьма достойным материальным положением, развеяло бы многие страхи миссис Беннет. Однако фантазии о том, как девочки объединят свои судьбы с людьми солидного и значительного достатка, были ее радостью, не омраченной частыми раздумьями. Ничто не делало миссис Беннет более счастливой, чем мысли о том, что во владениях ее дочерей окажутся элегантные дома с холмистыми парками, а также уверенность в том, что больше никогда она не услышит этого ужасного слова «наследство». Безусловно, она прекрасно знала: богатых холостяков не так уж просто отыскать, а еще сложнее удержать, тем более девушкам, которые не могли похвастаться роскошным приданым. Но миссис Беннет не теряла присутствия духа. Она верила в то, что ее девочки обладают тем преимуществом, которое позволило бы им одержать победу над всеми трудностями. Другие девушки могли быть богаты, однако ее дочерей отличала красота. Именно это, как считала миссис Беннет, было тем благословенным даром, который проложит им путь к богатству. Внешность ее дочерей привлекла бы мужчин избранных, ослепив их, завоевав сердца, и убедила бы забыть о холодных, корыстных побуждениях здравого смысла. Миссис Беннет свято верила в то, что, за неимением десяти тысяч фунтов за душой, хорошенькое личико оставалось самым ценным, чем может обладать молодая девушка.

Собственный ее опыт лишь подкреплял эту веру, поскольку двадцатью пятью годами ранее именно юная красота миссис Беннет привела к алтарю совершенно потерявшего голову мистера Беннета, несмотря на все препятствия на пути к их союзу. Один взгляд на ее прекрасное личико, и Беннет забывал о том, что ее отец был всего лишь провинциальным юристом из Меритона, а брат жил где-то неподалеку от его собственных складов в Чипсайде. Мистер Беннет был решительно настроен жениться, и, вопреки всем советам, это и сделал. В целом результат такого союза миссис Беннет вполне удовлетворял. Да, мистер Беннет оказался весьма эксцентричным человеком, дразнившим ее больше, чем она полагала необходимым. Однако, как хозяйка Лонгборна, она владела поместьем достаточно обширным, чтобы тешить свое тщеславие, а положение мужа давало ей удовольствие покровительствовать своим менее удачливым знакомым при каждом удобном случае. Для мистера Беннета, однако, преимущества их брака оказались куда менее очевидными. Его неспособность рассудить, доставит ли ему темперамент супруги столь же много удовольствия, сколь ее внешность, повлекли за собой более серьезные и долгоиграющие последствия. Ограниченность ума миссис Беннет в сочетании с узостью ее интересов означали, что супруги никогда не смогут стать равными партнерами. Она не могла быть ни его компаньоном, ни другом. Ее красоты оказалось достаточно, чтобы его покорить, однако – и мистер Беннет вскоре понял это – ее было мало, чтобы сделать его счастливым.

К счастью миссис Беннет, она не была склонной к размышлениям женщиной, и даже если ее супруг теперь жалел о тех убеждениях, которые подтолкнули его к выбору жены, сама она оставалась в неведении. В итоге все ее предубеждения оставались неоспоримыми. Она не ценила никаких качеств в женщинах, помимо красоты. Остроумие и интеллект, доброта и хорошее чувство юмора не значили для нее абсолютно ничего. Прекрасная внешность превосходила любые другие черты. В своих дочерях она ничто не ценила так, как их способность нравиться окружающим.